|
Конечно, дома, как только Кенга расстегнула свой карман, она заметила, что произошло. В первую секунду она чуть было не испугалась, но сразу поняла, что пугаться нечего – ведь она была вполне уверена, что Кристофер Робин никому не позволит обидеть Крошку Ру. «Хорошо, – сказала она про себя, – раз они решили разыграть меня, я их сама разыграю». – Ну, Ру, дорогой мой, – сказала она, вытащив поросёнка из кармана, – пора укладываться спать. – Ага! – сказал Пятачок, стараясь произнести это слово как можно лучше. Но, увы, после такого ужасного путешествия «ага» получилось не очень хорошее, и Кенга, по видимому, не поняла, что оно означает. – Сперва купаться, – весело сказала Кенга. – Ага! – повторил Пятачок, тревожно оглядываясь в поисках остальных. Но остальных не было. Кролик сидел дома и играл с Крошкой Ру, чувствуя, что с каждой минутой всё больше и больше его любит, а Пух, который решил попробовать стать Кенгой, всё ещё учился прыгать в той же ямке с песком. – Не знаю, – сказала Кенга очень задумчивым голосом, – может быть, тебе лучше сегодня принять х о л о д н у ю ванну? Как ты думаешь, Ру, милый? Пятачок, который никогда особенно не любил купаться, задрожал от возмущения и сказал самым мужественным голосом, каким только мог: – Кенга! Я вижу, что пришло время поговорить начистоту. – До чего же ты смешной глупыш, Ру, – сказала Кенга, наливая воду в ванну. – Я не Ру, – громко сказал Пятачок. – Я Пятачок! – Да, милый, да, – сказала Кенга ласково. – Никто с тобой не спорит!… И голосу Пятачка подражает, какой умница! – пробормотала она, доставая с полки большой кусок жёлтого мыла. – Ну, что ты у меня ещё придумаешь? – Ты что, не видишь? – закричал Пятачок. – Глаз у тебя, что ли, нет? Погляди на меня! – Я то гляжу, маленький мой Ру, – сказала Кенга довольно строго. – А вот ты помнишь, что я тебе вчера говорила про гримасы? Если ты будешь строить такие гримасы, как Пятачок, то, когда вырастешь, станешь похож на Пятачка, и ты тогда об этом очень очень пожалеешь. А теперь – марш в ванну и не заставляй меня повторять это ещё раз! И, не успев опомниться, Пятачок оказался в ванне, и Кенга принялась изо всех сил тереть его большой лохматой мочалкой. – Ой! – пищал Пятачок. – Отпусти меня! Я же Пятачок! – Не открывай рот, дорогой, а то в него попадёт мыло, – сказала Кенга. – Ну вот! Что я тебе говорила? – Ты ты ты, ты это нарочно сделала, – булькнул было Пятачок, как только смог снова заговорить… Но тут во рту у него оказалась мочалка. – Вот так хорошо, милый, помалкивай, – сказала Кенга. В следующее мгновение Пятачок был извлечён из ванны и крепко накрепко вытерт мохнатым полотенцем. – Ну, – сказала Кенга, – а теперь прими лекарство – и в постель. – К к какое ле ле карство? – пролепетал Пятачок. – Рыбий жир, чтобы ты вырос большим и сильным, милый. Ты же не хочешь быть таким маленьким и слабеньким, как Пятачок, правда? Ну, так вот. В этот момент кто то постучал в дверь. – Войдите, – сказала Кенга. И вошёл Кристофер Робин. – Кристофер Робин, Кристофер Робин! – рыдал Пятачок. – Скажи Кенге, кто я. Она всё время говорит, что я Ру! А я ведь не Ру правда? Кристофер Робин осмотрел его очень тщательно и покачал головой. – Конечно, ты не Ру, – сказал он, – потому что я только что видел Ру в гостях у Кролика. |
