- Какой,- говорю, - капор? Это у девчонок бывает капор, а у машины - капот! Ты посмотри, какой кузов.

Мишка посмотрел и говорит:

- Ну, такое пузо, как у «Москвича».

- Это у тебя, - говорю, - пузо, а у машины никакого пуза нет.

- Ты же сам сказал «пузо».

- «Кузов» я сказал, а не «пузо»! Эх, ты! Не понимаешь, а лезешь!

Мишка подошёл к автомобилю сзади и говорит:

- А у «Волги» разве есть буфер? Это у «Москвича» - буфер.

Я говорю:

- Ты бы лучше молчал. Выдумал ещё буфер какой-то. Буфер - это у вагона на железной дороге, а у автомобиля - бампер. Бампер есть и у «Москвича» и у «Волги».

Мишка потрогал бампер руками и говорит:

- На этот бампер можно сесть и поехать.

- Не надо, -говорю я ему.

А он:

- Да ты не бойся. Проедем немного и спрыгнем.

Тут пришёл шофёр и сел в машину. Мишка подбежал сзади, уселся на бампер и шепчет:

- Садись скорей! Садись скорей!

Я говорю:

- Не надо!

А Мишка:

- Иди скорей! Эх ты, трусишка!

Я подбежал, прицепился рядом. Машина тронулась и как помчится! Мишка испугался и говорит:

- Я спрыгну! Я спрыгну!

- Не надо, - говорю, - расшибёшься!

А он твердит:

- Я спрыгну! Я спрыгну!

И уже начал опускать одну ногу. Я оглянулся назад, а за нами другая машина мчится. Я кричу:

- Не смей! Смотри, сейчас тебя машина задавит! Люди на тротуаре останавливаются, на нас смотрят.

На перекрёстке милиционер засвистел в свисток. Мишка перепугался, спрыгнул на мостовую, а руки не отпускает, за бампер держится, ноги по земле волочатся. Я испугался, схватил его за шиворот и тащу вверх. Автомобиль остановился, а я всё тащу. Мишка наконец снова залез на бампер. Вокруг народ собрался. Я кричу:

- Держись, дурак, крепче!

Тут все засмеялись. Я увидел, что мы остановились, и слез.

- Слезай, - говорю Мишке.

А он с перепугу ничего не понимает. Насилу я оторвал его от этого бампера. Подбежал милиционер, номер записывает. Шофёр из кабины вылез - все на него набросились:

- Не видишь, что у тебя сзади делается?

А про нас забыли. Я шепчу Мишке:

- Пойдём!

Отошли мы в сторонку и бегом в переулок. Прибежали домой, запыхались. У Мишки обе коленки до крови ободраны и штаны порваны. Это он когда по мостовой на животе ехал. Досталось ему от мамы!

Потом Мишка говорит:

- Штаны - это ничего, зашить можно, а коленки сами заживут. Мне вот только шофёра жалко: ему, наверно, из-за нас достанется. Видал, милиционер номер машины записывал?

Я говорю:

- Надо было остаться и сказать, что шофёр не виноват.

- А мы милиционеру письмо напишем, - говорит Мишка.

Стали мы письмо писать. Писали, писали, листов двадцать бумаги испортили, наконец написали: «Дорогой товарищ милиционер! Вы неправильно записали номер. То есть вы записали номер правильно, только неправильно, что шофёр виноват. Шофёр не виноват, виноваты мы с Мишкой: мы прицепились, а он не знал. Шофёр хороший и ездит правильно». На конверте написали:

«Угол улицы Горького и Большой Грузинской, получить милиционеру».

Запечатали письмо и бросили в ящик. Наверно, дойдёт.

ОГУРЦЫ

Один раз Павлик взял с собой Котьку на реку ловить рыбу. Но в этот день им не повезло: рыба совсем не клевала.. Зато, когда шли обратно, они. забрались в колхозный огород и набрали полные карманы- огурцов. Колхозный сторож заметил их и засвистел в свисток. Они от него бежать. По дороге домой Павлик подумал, как бы ему дома не досталось за то, что он лазит по чужим огородам.