– Какая ты неуклюжая, Пия! – век: ют икнула тетушка Пилар, поднимая меня за ногу. – Да это девочка! – удивленно добавила она.

– Не может быть, проверь хорошенько, – пробормотала измученная мама.

– Говорю тебе, сестренка, писуна нет, – возразила тетя.

В тот вечер отец поздно вернулся домой после ужина в клубе и нескольких партий в бриск и прошел прямо к себе, чтобы переодеться и обтереться спиртом и только потом предстать перед семейством. Он потребовал рюмку коньяка у дежурной прислуги, которой в голову не пришло рассказать ему новость – разговаривать с хозяином она не привыкла, – и отправился к жене. Ржавый запах крови сообщил ему о случившемся еще до того, как он переступил порог. Мама отдыхала в постели, раскрасневшаяся, в чистой рубахе, с влажными от пота волосами. С потолка уже сняли веревки и вынесли ведра с грязным тряпьем.

– Почему меня не предупредили! – воскликнул отец, поцеловав жену в лоб.

– Как ты себе это представляешь? Шофер уехал с тобой, и никто не осмелился бы идти пешком в такую бурю, даже если бы твои вооруженные головорезы нас выпустили, – недобрым тоном возразила Пилар.

– Это девочка, Арсенио. Наконец то у тебя появилась дочь, – перебила ее Пия, показывая отцу сверток, лежавший у нее на руках.

– Благословен Бог! – пробормотал отец, но улыбка его стерлась при виде существа, выглядывающего из складок шали. – Да у нее шишка на лбу!

– Ничего страшного. Дети часто рождаются с такой головой, через несколько дней все проходит. Это признак интеллекта, – на ходу сочинила Пилар, чтобы не признаваться, что его дочь вошла в этот мир головой об пол.

– Как вы ее назовете? – спросила тетушка Пия.

– Виолета, – твердо сказала мама, не давая мужу времени вставить слово.

Это было благородное имя маминой прабабки, которая вышивала герб на первом флаге Независимости в начале XIX века.

Пандемия не застала мою семью врасплох. Как только пронесся слух об умирающих, которые ползали по улицам возле порта, а также растущем числе посиневших тел, скопившихся в морге, мой отец Арсенио дель Валье прикинул, что через каких нибудь пару дней мор доберется и до столицы, но не утратил присутствия духа, потому что ожидал его заранее. Он готовился к этому событию с быстротой, свойственной ему во всех начинаниях и весьма полезной в делах и зарабатывании денег. Он единственный среди братьев был на полпути к тому, чтобы вернуть себе все привилегии богатого человека. Мой прадед обладал ими вполне, а дед унаследовал, но постепенно растерял, поскольку родил множество детей и был слишком честен. Из пятнадцати отпрысков, которые родились у деда, в живых осталось одиннадцать – немалое число, доказывавшее жизнестойкость дель Валье, как хвастался мой отец, однако содержание столь многочисленной семьи требует усилий и средств, вот состояние и рассеялось.

Прежде чем пресса окрестила болезнь ее нынешним именем, отец уже был в курсе, что это испанский грипп. О мировых новостях он узнавал из иностранных газет, которые поступали в Союзный клуб с опозданием, но содержали больше информации, чем местные, а также из радиоприемника, который собрал собственными руками по инструкции и благодаря которому поддерживал связь с другими радиолюбителями. Сквозь хрипы и визги коротковолновой связи он узнал о разрушительных последствиях пандемии в других странах. За вирусом он следил с самого начала, знал о его молниеносном распространении по Европе и Соединенным Штатам и пришел к выводу, что если его последствия так трагичны в цивилизованных странах, можно себе представить, что будет в нашей стране, где ресурсы ограниченны, а люди более невежественны.

Испанский грипп, для краткости прозванный «испанкой», пришел к нам почти на два года позже. По мнению научного сообщества, мы избегали заразы благодаря географической изоляции, естественной преграде в виде гор с одной стороны и океана – с другой, благодатному климату и удаленности, которая защищала нас от торговли с зараженными странами и нежелательного появления зараженных чужестранцев, но общественное мнение приписывало это вмешательству падре Хуана Кироги, которому посвящали торжественные процессии.