– Замечательно! – протянул Уоллес. – Вы перевернули страницу! Это была ваша последняя крупная сделка! Теперь вы вступаете в правильную и честную жизнь, как Ричард Фортраст.

– Он сумел… – начал Питер.

– Сумеете и вы, – закончил Уоллес. – Все это полная туфта. А теперь позвольте откланяться и пожелать вам успехов.

– Нет, он за здоровый образ жизни. – Зула руками изобразила кавычки. – А что?

– На мой взгляд, это сильно смахивало на передачу наркотиков.

Зула быстро глянула через плечо.

– Правда? Чем?

– Общей психологической атмосферой.

Она внимательно поглядела на дядю через очки.

– Что не объясняет фокусов с флешкой и попытку убить себя с помощью DVD, – признал он.

Зула отвела взгляд и пожала плечами.

– Ладно, пустяки, – сказал он.

– Так, значит, Дэ-Квадрат размазал Скелетора по полу…

– Да. Отлично спланированная атака, я бы сказал. И в частности, после нее г’нурры превратились в гнурров.

– Надо же! А почитать, что пишут в Интернете…

– Можно подумать, произошло невесть что. Нет. По крайней мере тогда мы ничего серьезного не увидели. Но вот так теперь делается история. Люди ждут, когда она понадобится, и затем приспосабливают ее к своим целям. Год назад только самые отъявленные фанаты «Т’Эрры» знали про Апострофокалипсис, и для них это был незначительный эпизод. Может, даже забавный.

– Но после того как Пестрый альянс вероломно напал на Охристую коалицию…

– Его задним числом раздули до небес, – сказал Ричард. – А тогда? Просто за обедом всем было страшно неловко. Г’нурры превратились в гнурров. Якобы из лингвистических соображений. На самом деле дон Дональд застолбил за собой право менять то, что придумал Девин.

– И злоупотребил им?

– Согласно Пестрому альянсу – да, – сказал Ричард. – Хотя в действительности Дональд вел себя очень тихо и скромно, поправки вносил только там, где Девин и впрямь напортачил. Там, где Девин сам бы их внес, если бы перечел свою нетленку и чуточку задумался. Практически ничего всерьез не тронул.

– На твой взгляд. А на взгляд Девина?

Ричард задумался.

– Тогда он себя вел, как будто ему без разницы.

– Хотя, возможно, на самом деле обиделся, – сказала Зула, – и с тех самых пор вынашивал месть. Прятал в каноне намеки. Настолько мелкие, что Джеральдина и ее сотрудники не сумели сложить их в единую картину. А вот для его фанатов это было как собачий свисток.

Ричард пожал плечами и кивнул. Тут он понял, что Зула на него смотрит, ожидая продолжения.

– Тебе все равно! – воскликнула она. Потом улыбнулась.

– Поначалу я злился, – признал Ричард. – У меня ганкнули одного из персонажей. Убили без предупреждения члены собственного отряда. Когда он за них сражался. Ну и вообще: такой накал страстей заразителен. Но… я руковожу бизнесом.

– А война пестрых с охристыми выгодна?

– Только успевай грести бабки.

– Кто тут гребет бабки? – спросил Питер, усаживаясь и ставя себе на колени черную спортивную сумку. Он прижимал к ране комок бумажных салфеток.

– Ты задаешь интересные вопросы, – сказал Ричард, глядя ему в глаза.

– Просто пошутил. – Питер быстро отвел взгляд.

Зула глянула на телефон, проверяя время.

– Сфоткаешь нас с дядей, пока мы не уехали?

Дорога от шлосса вывела их к дамбе. Дальше начиналось двухрядное шоссе. Оно шло по левому берегу реки до южного края озера Кутеней – узкой полоски воды, зажатой между хребтами Селькирка и Перселла, – и соединялось с шоссе побольше в центре Элфинстона, прелестного курортного города с десятью тысячами жителей, из которых примерно девять тысяч, похоже, работают в сфере общественного питания.