Я вошел в комнату, ощущая спиной чужой взгляд. Мистер Черч будет за мной наблюдать, возможно, жуя очередную ванильную вафлю. Дверь за мной закрылась, я обернулся и увидел Ведроголового, который смотрел на меня сквозь стекло. На миг мне показалось, что он улыбается, но затем его лицо исказила гримаса отвращения, будто он ожидал, что на него сейчас прыгнет скорпион. Даже находясь за стальной дверью, агент до смерти боялся заключенного. Мило. Я переложил наручники в правую руку, а левую протянул в спокойном уверенном жесте ладонью вверх. Выглядит это миролюбиво, но делается на случай, если придется блокировать нападение, схватить или ударить.

— Ладно, кореш, — произнес я размеренно. — Мне надо, чтобы ты со мной сотрудничал, — пауза. — Вы слышите меня, сэр?

Человек не пошевелился.

Я обогнул стол слева.

— Сэр? Я хочу, чтобы вы встали и положили руки на голову. Сэр… Сэр!

Никакой реакции.

Я подошел ближе.

— Сэр, я хочу, чтобы вы встали…

И он встал. Его голова дернулась вверх, он вскочил на ноги и развернулся ко мне. Сердце у меня прыгнуло. Я узнал это бледное потное лицо, остекленевшие вытаращенные глаза. Джавад, террорист, которого я убил выстрелом в спину в Балтиморе! Он зашипел по-кошачьи и кинулся на меня. Весил этот тип всего-то фунтов сто пятьдесят или чуть больше, однако ударил меня в грудь с силой пушечного ядра, так что мы оба пролетели через всю комнату и с грохотом врезались в стену. Я ударился затылком, из глаз посыпались искры, но успел стиснуть шею Джавада и оторвать его от себя. Этот ненормальный защелкал зубами, как зверь, пытаясь дотянуться до меня. Его челюсти, смыкаясь, издавали странное фарфоровое звяканье. Он обеими руками вцепился мне в рубаху, стараясь прижаться теснее.

DVD-плеер у меня в мозгу снова и снова прокручивал сцену на складе, где я уложил Джавада выстрелом в спину. Правда, я не проверял, мертв ли он после того, как я всадил в него две пули сорок пятого калибра с расстояния в пятнадцать футов, потому что в значительной степени полагался на свою сноровку. Если у вас с этим проблемы, советую использовать патроны из криптонита. Однако, несмотря на мою уверенность в том, что парень прямым ходом отправился на тот свет, для покойника Он был чертовски шустрый.

Хотя все происходило стремительно, я успел изучить его взгляд. Кривой, яростный, голодный оскал и щелкающие зубы как-то не вязались с выражением его глаз. Совершенно пустых. Ни проблеска сознания, ни намека на осмысленность, ни пламени ненависти. Ничего общего даже с неподвижными зрачками акулы. Его неистовство казалось трюкачеством, потому что за внешним проявлением злобы ровным счетом ничего не скрывалось. Я словно заглянул в пустую комнату.

Наверное, это напугало меня больше, чем челюсти, клацающие в дюйме от моего лица. И тогда я понял, почему другие соискатели не прошли испытания. Они, должно быть, были такие же крупные парни, как и я, столь же крепкие, и, наверное, удерживали террориста, причем достаточно долго. Но, заглянув ему в глаза, сразу проигрывали. Не знаю, удавалось ли Джаваду вырвать кому-нибудь из них горло. Не уверен, что в тот момент они начинали звать на помощь и Черч посылал в комнату Ведроголового и его шайку с электрошоками и дубинками. Но могу сказать одно: этот взгляд едва не вынул из меня душу. Я чувствовал, как останавливается мое дыхание. Будто через мои внутренности по ледяной проволоке пропустили электрический ток.

Я видел ужас и безнадежность. Я видел смерть.

Дело в том, что я знаком с ней не понаслышке. Пусть я не воевал, но Черч был прав, когда говорил, что пережил я немало.