За горным регионом, где мы оказались, во все стороны шел спуск к непонятному, опасному лесу, заполнявшему большую часть внутреннего мира. В самом деле, почти вся земля, которую мы видели, за исключением узкой цепочки низких гор, располагалась ниже уровня бледного моря. Слабые ручейки, вытекающие из моря, питали водоемы жарких зловонных низин, плотные облака пара поднимались от многочисленных болот. Мы провели там много времени, пытаясь найти хоть один след, оставленный животными, затем обогнули гладкие скалы, служившие границей горной цепи. Растительность там была поистине неестественной и отвратительной. Из выпускающих пар, покрытых пеной водоемов торчали огромные деревья с гладкими, как рыбья чешуя стволами, и шевелящимися корнями. Листвы на них не было, но из вершин торчало множество склизких щупальцеподобных ветвей, оканчивающихся чашевидными оранжевыми отростками, сильно контрастирующими с мертвенной бледностью ствола и веток. С «плодов» свисали пучки, как свободно болтающихся, так и яростно извивающихся бледно-желтых пальцев. Пока мы смотрели, длинная ветвь метнулась в воду неподалеку от корней, затем поднялась, крепко обвив щупальцами небольшую безногую рептилию с большими белыми глазами, красными жабрами и гибким черным телом, заканчивающимся плоским хвостом. Спустя несколько секунд, найдя еще одну такую же рептилию на берегу, мы пронаблюдали на ней. Она вдыхала из воздуха определенные газы, а затем вновь и вновь пропускала их через радиоактивную воду, очищая как можно лучше. Мы отвернулись от хищного растения, пожирающего свою добычу. Раздавленное мягкое тело рептилии, капающий сок, жадно извивающаяся желтая пена — нас просто тошнило от всего. Неужели это было единственной формой жизни внутреннего мира?

СЛОВНО ОТВЕЧАЯ на наш вопрос, в скалах появился проход, открывая нашим взорам огромный амфитеатр. Его пол был гладким и черным, а в центре, примерно в пятнадцати километрах от нас, возвышался величественный город пирамидальной формы, как Юздрала и Луда. На его стенах и улицах мы не заметили признаков жизни, но между нами и ним стояло тонкое заграждение из бледно-голубого пламени, возвышаясь до самых светящихся облаков, которые заливали все вокруг неприятным белым светом. Док ткнул рукой вниз.

Проход в скалах когда-то закрывали врата. Но теперь все выглядело так, словно оплыло, как воск свечи. Кроме небольшого участка вздыбившегося каменного пола, ничего не говорило о том, что вход каким-то образом пробили или взорвали. Его проплавили! Через проход протянулась тонкая полоска орихалка, источника голубого барьера, но и она теперь была расплавленной и искорежена. Повсюду, в неестественных позах, лежали потемневшие тела — все, что осталось от стражи.

— Атланты, — сказал док. — Очевидно, выжившие, спустились сюда, чтобы отомстить за смерть своего народа. Они построили город-крепость, как базу для атак на существ, уничтоживших их цивилизацию. Судя по телам, они дышали при помощи респираторов. Они воевали с жителями этого мира, возможно, даже почти достигли успеха, но, наконец, тайное логово атлантов было найдено и атаковано, защитные барьеры сломлены, последняя крепость пала. Я только не понимаю, почему, столько лет спустя, заграждение все еще на месте. Возможно, оно автоматическое. Но…

— Док! Смотрите! — прокричал я. — Это происходит прямо сейчас! Они все еще здесь!

Позади стены пламени, выступая из-за стен города на несколько километров, черный камень накрывала огромная белая простыня. Через бинокль мы увидели, что крошечные трубки разбрызгивали на скалы белую эмаль. И теперь, хорошо заметное на светлом фоне, появилось закрывающее город, насыщенное, черное облако пара.