Постепенно Джо вытащил полдесятка спящих кру из их грязевых могил и положил рядом с расширенной прорубью на солнце. Он чувствовал тепло их неподвижных тел и редкие удары сердец. Энни наверняка была теперь такая же. Она ушла, чтобы выжить.

ДЖО ПРИШЕЛ в себя, услышав чьи-то голоса. Голоса раздавались из-за дамбы. У Джо раздулись ноздри. Белые люди!

Он поднял винтовку, обтер с нее грязь и встал у дамбы, ожидая, кода они появятся в поле зрения. Через мгновение из-за конца дамбы вышел человек и направился было от водоема к холму, но тут же остановился, заметив Гилдера. За ним появились еще трое — три человека в черных с серебром мундирах Патруля! А первый человек оказался Ходжем, тем самым Ходжем, который должен был валяться где-то в реке с пулей в спине и служить кормом для рыб!

Их винтовки прогремели одновременно. Пуля с визгом отскочила от каменной дамбы в нескольких сантиметрах от Джо, а он сам ухитрился попасть в одного их троих патрульных. Плюхнувшись на живот на неровную гальку, Джо по-крабьи пополз от водоема. Если бы он сумел добраться до подлеска, то мог бы сделать крюк по лесу и скрыться за частоколом, окружавшим деревню. А там, с винтовкой и большим запасом боеприпасов, он мог бы продержаться много дней.

Джо полз задом наперед, а когда решил, что отполз достаточно далеко, вскочил на ноги и помчался к лесу. Пуля просвистела мимо его головы, Джо бросился плашмя на сухую траву и выстрелил в ответ.

В непокрывшейся еще коркой грязи водоема что-то зашевелилось. Джо уловил это движение краешком глаза. Что-то выбралось из ила и полезло на дамбу. Что-то, с чего стекала вода и грязь. Потом Джо узнал, что это такое. Это была Энни… Энни, возвращающаяся за ним!

Он вскочил на ноги и закричал. Первая пуля Ходжа попала ему чуть выше поясницы, вторая раздробила плечо, а третья пропахала запрокинутое лицо и вонзилась в хитроумный мозг Гилдера. И Джо Гилдер, король Венеры и ее впадающих в летнюю спячку полулюдей-полуамфибий, рухнул на колени, а потом медленно сел на сухую землю.

С жалостливым выражением лица Ходж глядел на кру-девушку, которую Мердок-Гилдер звал Энни. Она стояла на солнце, глядя туда, где неподвижно лежал ее белый повелитель. В воздухе расплывался легкий, голубоватый дымок, только и всего. Она медленно отвернулась, секунду постояла на краю водоема, а потом погрузилась в грязь.

Вскоре она все забудет. Кру быстро обучаются, но все забывают за время длинного летнего сна, в котором замирает само время, и они проводят долгие месяцы иссушающего пекла в своих янтарных оболочках под толстым слоем ила высыхающих водоемов Венеры.

Ходж глядел, как ил затягивает дыру, которое пробило ее нырнувшее вглубь тело. Мердок был умен. Он проделал с кру буквально чудеса за то короткое время, что у него было. Возможно, приехав в начала сезона зимних дождей, другой человек мог бы добиться больших успехов — человек, который прекрасно знает Венеру и условия жизни на ней, а не тот, который плюет на все и считает себя королем и цивилизатором, несущим на себе бремя белого человека.

In the good old summertime, (Astounding, 1940 № 3)

Пер. с англ. Андрей Бурцев.

Злоключения на Танталусе

РОКОТ БАРАБАНОВ из бычьих шкур пульсировал в мокрой темноте. Моран сильнее прижал ухо к покрытой травой земле и прислушался.

БУМ, бум, бум, бум. БУМ, бум, бум, бум.

Теперь они били с трех сторон. На востоке, юге и севере от него шаманы синекожих с вызывающими усмешками били в барабаны, плясали свои бешеные пляски, обещая своей молодежи, что череп его, Морана, украсит деревенскую пирамиду, а кожа будет натянута на барабан, который будет рокотать, бушевать и бахвалиться, как любой другой барабан в вонючих джунглях Танталуса.

На востоке, юге и севере рокотали барабаны, так что не оставалось выбора, куда нужно бежать.