|
Рыжая кивнула своей черноволосой подружке, та, опустив на пол чемодан, который держала в правой руке, достала из-за пазухи помятый конверт и вынула несколько бумажек. Старушка, тщательно послюнявив пальцы, пересчитала деньги, засунула их за отворот рукава своей старенькой, заштопанной кофты и снова подняла глаза на девушек: – Ну, прощевайте. Теперь зайду уже двенадцатого. Так что с Новым годом вас и Рождеством опять же. – С этими словами она повернулась и, шаркая ногами, шустро двинулась в сторону узенькой прихожей. Оттуда еще пару минут доносилось ворчливое бормотание, затем хлопнула входная дверь и все стихло. Рыжая вышла в коридор, тут же вернулась обратно, кивнула подруге, мол, все в порядке, и, остановившись на пороге комнаты, еще раз окинула ее оценивающим взглядом: – Да-а-а, убогонько... – Как? – Черноволосая явно не знала такого слова. Рыжая фыркнула: – Учи язык, подруженька, как-никак считается, что он твой родной. Черноволосая поморщилась и выдала длинную фразу по-немецки. – А вот это ты зря, – протянула рыжая и укоризненно покачала головой. – Знание “неродного” европейского языка (эти слова она явно произнесла с иронией) здесь никак не помешает, но вот ругаться на нем – не стоит. Черноволосая хмыкнула: – До сих пор не могу понять, как это я согласилась участвовать в этой авантюре. – А разве у тебя был выбор? – с усмешкой отозвалась рыжая. – Если Мойзель говорит “джамп”, нам остается только прыгать. Черноволосая скривилась: – Не думала, что ночь Святого Варфоломея до сих пор производит на тебя такое впечатление. – А на тебя нет? Черноволосая вздохнула: – Та ночь – нет, но все дело в том, что этот чертов Мойзель ВСЕГДА оказывается прав. К тому же он вытащил меня из Освенцима. Хотя я в сороковом послала его к черту со всеми его советами. И это формально сняло с него всякую ответственность за меня и мою судьбу. Рыжая задумчиво кивнула: – Да-а, за столько лет Мойзель успел сделать своими должниками почти всех нас. Так сказать, долг чести. А остальные пойдут за ним просто потому, что он ВСЕГДА оказывается прав. Кстати, перестань называть его старым именем. Теперь это милый мальчик по имени Дмитрий Иванович. Черноволосая фыркнула: – Вот уж никогда не думала, что когда-нибудь меня станут называть этими смешными русскими двойными именами. – Грациозным движением выхватив из сумочки паспорт, она прочитала с насмешливой улыбкой: – Ирина Валентиновна Тучина, год рождения – 1974, место рождения – город Спитак, Армянская ССР. – Она удивленно вскинула брови: – А почему Армянская? Ведь это вроде совершенно другое государство. – Когда ты родилась – было одно и то же, – сказала рыжая и, мгновение помедлив, добавила: – и будет. Если я правильно поняла... Дмитрия Ивановича. – Когда родилась я – не было еще ни того, ни другого. Но все-таки, почему именно это место? Рыжая пожала плечами: – Не знаю. Наверное, там не так давно произошла какая-нибудь катастрофа. И после нее осталось много неучтенных... биографий. Во всяком случае, тебе надо хорошенько разузнать о месте, где ты провела детство и юность. Но это потом, а сейчас давай разберем чемоданы. Черноволосая встрепенулась и еще раз окинула взглядом комнату. Страдальчески скривившись, она капризным тоном заметила: – О боже, и здесь мне предстоит жить! У меня в Граце самая маленькая гардеробная была больше, чем эта комната. |
