— Надеюсь, — ответила та. — У меня такое чувство, что перед нами не одна из быстро решаемых проблем, но мы не покинем вас, пока все не прояснится.

— Значит, с Урруахом мы еще увидимся вечером, — спросила Аухла, — а ты появишься завтра?

— Договорились, — кивнула Рхиоу. Прежде чем попрощаться с хозяевами, она оглянулась на свою команду. Урруах снова углубился в обсуждение каких-то деталей с Фрио, а Арху и Сиффха смотрели в разные стороны, как будто их разделяла целая планета. Рхиоу еле заметно улыбнулась.

— Дай стихо, — сказала она. Таково было общее для магов любого вида пожелание удачи при встрече и прощании. — Пошли, Урруах и Арху. На сегодня достаточно.

— Очень милые ребята, — сказал Урруах, когда они снова оказались на Грэндсентрале. — Вполне компетентные.

Такая оценка несколько удивила Рхиоу.

— Ты удовлетворен тем, как они провели диагностику?

— Они делали примерно то же, что сделал бы я сам, если бы ведал их комплексом. Я имею в виду, Рхиоу, нагрузку, которая ложится на их ворота. Ими пользуются раза в три, а то и в четыре больше магов и жителей других миров, чем нашими или воротами на Пенсильванском вокзале. Лондон — главный транзитный узел для Западной Европы, и если бы ты попыталась просматривать записи каждую неделю, как это делала Сааш, у тебя не осталось бы времени ни на что другое — особенно на то, чтобы привести ворота в порядок, когда они ломаются. Я собираюсь, не жалея времени, внимательно прочесть записи — я уже говорил об этом, но я совершенно не представляю себе, что нужно искать. Надеюсь, те устройства для отыскания повреждений, которые мы оставили, что-нибудь уловят и покажут мне направление поиска. Не наткнувшись на след определенного события и не обнаружив, кто устроил тот сдвиг времени, мы будем блуждать в темноте.

Рхиоу медленно помахала хвостом, выражая согласие.

— И еще одно, Рхи, — продолжал Урруах. — Это может оказаться даже важнее, чем сама поломка ворот. Помнишь, Хафф говорил о единичных переходах?

— Ну да. — Рхиоу помолчала, вспоминая. — Он говорил о том, что люди перемещались в одном направлении и не возвращались…

— Именно. Рхи, ты понимаешь, какая огромная проблема за этим кроется? Время может сделаться неустойчивым, как и пространство: «давление» прошлого и будущего должно уравновешиваться, и жизни, перемещенные из эпох, в которых им положено быть, могут серьезно нарушить равновесие. Попавших в чужие времена нужно найти и вернуть обратно, иначе ворота станут еще более ненадежными. И не только ворота Хаффа — все ворота вообще.

— Наши ворота… — прошептала Рхиоу.

— Наши продержатся дольше всего, — сказал Урруах. — Они — самые старшие, и их связь с Нижней Стороной и источником энергии — прямая. Это отчасти защитит их. Однако неустойчивость неизбежно будет распространяться. Система ворот на планете начнет отказывать без предупреждения и без видимых причин. Возможность для магов совершать быстрые перемещения, не тратя на это собственных сил, уменьшится. Вселенная станет умирать скорее. Вот я и решил, что нужно об этом сказать.

— Спасибо, — сказала Рхиоу, чувствуя тяжелый холодный ком в животе. — Когда, по твоей оценке, нарушения равновесия начнут сказываться на других воротах?

— Если было лишь несколько переходов без возврата, — ответил Урруах, — то через несколько недель. Если их было, скажем, десять или больше, можно ожидать неприятностей недели через две. Будь их больше двадцати, мы уже столкнулись бы с неприятностями.