Услышав шаги Сары, Синклер повернулся и с улыбкой поднял руку. Сара увидела, что он держит дневник Эдит. Его серебряные пластины поблескивали на солнце.

Перекинув шлейф амазонки через руку, Сара спустилась к мосту по скользкому крутому косогору берега. К счастью, кто-то выложил здесь ступени из небольших валунов.

Ступив на доски моста, Сара почувствовала, как он закачался под ее весом. Синклер стоял ближе к середине моста, в той точке, откуда открывался красивый вид на окрестности. У Сары закружилась голова. Возможно, это беременность давала о себе знать.

Снизу доносился рев водопада. Из-за таяния снегов поток был многоводным и походил на ревущего дикого зверя, бушующего под мостом и крушащего все на своем пути.

Взмывающие вверх пенные брызги едва не достигали моста.

– Благодарю, что пришли, – сказал Малькольм, улыбаясь.

В который уже раз Сара подумала, о том, что этот человек сильно походил на ее мужа. Между ними было много общего, хотя порой сходство казалось неуловимым.

Из-за рева водопада им приходилось говорить громко и напрягать слух, чтобы разобрать слова собеседника. Синклер протянул Саре дневник Эдит.

Взяв тетрадь, Сара повертела ее в руках, а потом перелистала. Дневник был в полной сохранности.

– Где вы нашли его?

Улыбка сошла с лица Малькольма, однако его выражение было все таким же искренним и открытым.

– Он лежал в ящике небольшого столика, находящегося в библиотеке усадьбы Финли-Хаус.

– Но как он попал туда? – изумилась Сара и, вспомнив что-то, нахмурилась. – Если не ошибаюсь, вы живете именно в этой усадьбе?

Да. И я сам положил его туда.

Это признание показалось Саре таким нелепым, что она сначала не поверила своим ушам.

– Вы хотите сказать, что взяли его без спросу в моем доме и увезли с собой?

Сара вдруг вспомнила, что в тот день, когда она обнаружила пропажу дневника, Синклер заезжал к ним в Моруэллан-Парк. Она посмотрела на него в упор с молчаливым упреком.

– Я вижу, вы вспомнили тот день… – промолвил. Малькольм. – Мы с вами встретились в розарии. На то, чтобы выкрасть дневник вашей тетушки из секретера, потребовалось не больше минуты.

Сара растерялась.

– Но зачем вы это сделали? – с недоумением спросила она. Синклер бросил взгляд на дневник.

– Я был знаком с вашей тетушкой, и она оставила записи обо мне в своем дневнике. Я не хотел, чтобы вы прочитали их. Эдит считала меня причастным к торговле живым товаром. Власти пресекли работорговлю, раскрыв это преступление, но не сумели доказать мою вину. – Уголки губ Малькольма дрогнули. – Но ваша тетушка была совершенно права. Автором и вдохновителем преступной идеи являлся именно я. – Он сделал паузу, а затем продолжал, не сводя глаз с Сары: – Эдит была замечательной женщиной. Несмотря на свой почтенный возраст, она обладала живым умом и проницательностью. Она хорошо знала моих родителей. Когда преступление было раскрыто, Эдит позвала меня к себе и сказала, что, по ее мнению, именно я стою за ним. Она не считала меня злодеем, способным на жестокое обращение со своими жертвами, но не снимала с меня вины за преступные замыслы, которые осуществили другие. Эдит предостерегла меня, сказав, что я должен быть осторожен в будущем, что мне нельзя знакомить со своими замыслами и планами людей, способных претворить их в жизнь преступным путем. – Синклер поморщился. – Она оставила обо мне запись в своем дневнике, и мысль об этом преследовала меня всю жизнь.

Сара нахмурилась.

– Но если тетушка Эдит не считала вас закоренелым преступником, а власти не выдвинули против вас никаких обвинений, то почему вас так сильно беспокоила эта запись? В ту пору вы были еще совсем молоды.