Ее не привлекала семейная жизнь, лишенная страсти, сильных эмоций, счастья и радости. Ей нужна была любовь.

– Обещай, что ты задумаешься над нашими словами, – потребовала Глория.

Сара оторвала глаза от ленты.

– Хорошо.

– И дай слово, что будешь принимать ухаживания любого джентльмена, который проявит к тебе внимание, – добавила Клэри.

Сара на мгновение растерялась, а потом звонко расхохоталась, отложив в сторону корсаж.

– Ну уж нет. Этого я не могу обещать. Вы переходите все границы, милые сестрички. Я уверена, что Твиттерс согласится со мной.

Ища поддержки у старой гувернантки, Сара взглянула на нее и увидела, что Твиттерс, щуря подслеповатые глаза, смотрит в окно, которое выходило во двор дома.

– Не пойму, кто это такой, – пробормотала она. – По всей видимости, этот джентльмен приехал к вашему отцу.

Сестры тут же бросились к окну. У Сары было прекрасное зрение, и она тут же узнала всадника, остановившего у крыльца свою серую в яблоках лошадь, но к ее горлу подкатил комок, и она не смогла вымолвить ни слова. Точно такая же реакция была у нее, когда она впервые увидела этого человека.

– Да это же Чарли Моруэллан, – сказала Глория. – Интересно, зачем он явился сюда.

Клэри пожала плечами:

– Вероятно, чтобы договориться с папой об охоте.

– Но он никогда здесь не охотился, – возразила Глория. – В последнее время он постоянно живет в Лондоне. Августа говорила, что почти не видит его.

– Возможно, в этом году он решил пожить в имении, – сказала Клэри. – Я слышала как леди Каслтон говорила маме, что как только в городе начнется светский сезон, на этого завидного жениха объявят настоящую охоту.

Сара тоже слышала подобные разговоры. Однако Чарли, по ее мнению, был нелегкой добычей. Она видела, как он ловко спешился и бросил поводья конюху.

Ветер трепал его модно подстриженные золотистые кудри. Сшитый у лучшего лондонского портного сюртук из дорогого коричневого сукна прекрасно сидел на его ладной фигуре. Широкоплечий, с узкими бедрами, Чарли Моруэллан был хорошо сложен. Под сюртуком на нем была надета белоснежная рубашка из тонкого полотна и темный жилет. Стройные мускулистые ноги графа обтягивали замшевые брюки, заправленные в черные лакированные сапоги. Перед Сарой был образец столичного титулованного аристократа, приехавшего в деревню.

Сара злилась на себя. Ей не нравилось, что внезапный приезд графа так сильно взволновал ее. Это было смешно и… несправедливо. Чарли, конечно, знал о ее существовании, но никогда не проявлял к ней интереса. С такого расстояния она не могла рассмотреть черты его лица, однако Сара хорошо помнила его. У Чарли была аристократическая внешность. Высокий лоб, классической формы нос, упрямый волевой подбородок, широкие, скулы, большие голубые глаза под тяжелыми веками с длинными густыми ресницами, манящий чувственный рот с выразительными губами, движение которых в один миг изменяло выражение лица.

Сара изучала его мимику в течение многих лет, но Чарли не замечал ее. Он всегда держался несколько надменно, как и положено богатому аристократу, потомку древних норманнских вождей и викингов. Но несмотря на присущую ему сдержанность и самообладание, в Чарли чувствовался налет авантюризма, непредсказуемости, и это привлекало Сару.

Сказав что-то конюху, Чарли повернулся и направился к парадному крыльцу. Когда он исчез из поля зрения, Клэри и Глория в один голос вздохнули и отошли от окна.

– Этот мужчина – предел желаний любой женщины, правда? – мечтательно промолвила Клэри.

Сара не стала отвечать на этот вопрос, решив, что он риторический.

– Гертруда Райордан говорила, что в городе Чарли ездит на сказочной паре серых лошадей, – сказала Глория.