– Светляк! – гаркнул декан Вампируса, вдруг резким броском запустив огневика в сторону группы ребят.

Один из них, получив удар огневиком в живот, повалился в бассейн, подняв фонтан брызг. Огневик зашипел и взвился под своды спортзала, оставив после себя дымный след.

– Был бы вместо этого осиновый кол, уже сейчас бы топал во Тьму, тормоз, – прорычал Алекс. – Не зевать! Светляки всегда отвлекают сознательно! Стена Древних рухнула, ротонды светят все ярче, а некоторые все еще тупят, будто в тайном мире сонное царство и покой, как год назад! Сядьте уже куда-нибудь, Огнева!

Влада, ошарашенная обращением на «вы» от Алекса, неловко осела на дальнюю скамейку. Раньше Алмур был веселым, юморил и подтрунивал над студентами. Куда же все это делось…

Тем временем тренировка продолжалась. Алекс нарочно отвлекал студенток разговорами, одергивал или заставлял обернуться, после чего швырял в растяпу огневика. Вампирши ударов почти не пропускали, и каждое уклонение от удара зрители встречали хлопками в ладоши. А вот троллихи с кикиморами летали в бассейн постоянно, под свист и обидные комментарии.

– Алина, заменишь! – декан перекинул «мяч» одной из вампирш, сам отойдя в сторону.

Алина Готти, гибкая красавица с копной черных волос, замахнулась, и Влада, не успев среагировать, вдруг с удивлением ощутила, что огневик просвистел рядом с ней. Промахнулась ли студентка, или же сработал порог, но огневик за ее спиной с шипением влетел в шведскую стенку, срикошетил на чей-то рюкзак с вещами и исчез. В спортзале запахло палеными тряпками.

– Что ж ты, Аля, – без злости попенял Алекс. – Гнев никогда не помогает меткости броска. Учись нападать с холодным сердцем!

– Гнев, да! – Алина сжала кулаки. – Я не понимаю, почему Огневу пропустили в Носфер, хоть вы в меня сто осиновых кольев швырните! Вампир она самый сильный в чем? В том, что ей дозволено то, что нельзя больше никому?

В спортзале повисла неприятная тишина. Ребята молчали, не вмешался и Алекс, словно чего-то ждал. Потом в гробовой тишине раздался скрип дальней скамьи, кто-то встал и пошел по спортзалу, пиная лежащие на полу матрасы и рюкзаки.

Ацкий молча плюхнулся на скамейку рядом с Владой, вытянув перед собой босые ноги.

– Заткнитесь, кто особо нервный, – с вызовом заявил валькер. – Не вашего ума дело, почему она вернулась в Носфер. Значит, так надо.

Когда с души падает громадный камень, возникает именно такое ощущение – внезапной радости и легкости. Влада выдохнула и распрямила плечи, вдруг почувствовав, как внутренне сжималась и горбилась до этого.

Игнор, безжалостной стеной окруживший ее в Носфероне, дал трещину. Пусть отвернулись почти все, но остался Ацкий, хотя бы один-единственный друг, который не стал делать вид, что они не знакомы! Сейчас валькер что-то бубнил в сторону возмущенных девчонок, своим привычным отвязным тоном, вызывавшим приступы комплекса неполноценности у любого.

– Тихо ты, не бузи, – Влада толкнула Димку локтем. – Как живешь-то?

– Как все темные сейчас – стремно и… – Ацкий вполголоса выругался, сердито дернув крыльями. – Ты не в курсе совсем, что за эти дни случилось?

– Почти нет. Расскажи, что знаешь.

– Да-а, творится такая фигня уже десять дней, – протянул Ац. – Вообще, мы мало что понимаем. Стена Древних рухнула почти сразу. Казалось бы, светляки тут же в город рванут, начнется мясорубка. А они дальше ротонд не лезут, чего-то ждут. Янв тоже не радует, буря там начинается, как в Москве…

Слышал от одного из домовых, что Тьма открывается, такие дела.

– А какое отношение к этому имеет Бертилов? Что об этом говорят?

В ответ Ацкий скорчил крайне красноречивую рожу, высунув язык и покрутив пальцем у виска.