Мы также должны задать направление не только экономической реконструкции, но также и политическому восстановлению. У нас уже есть позитивный пример достаточно эффективного сотрудничества в Афганистане, несмотря на сложности, возникающие там. Тогда мы договорились. Почему мы не можем договориться сейчас? Я думаю, мы должны преодолеть наши разногласия. Они существуют, и поэтому мы будем искать способы сближения наших позиций. Мы должны переключиться с полемики на деловое сотрудничество. Вместо того чтобы бродить в тупике, мы должны идти по путям, которые приведут нас к урегулированию. Я думаю, это то, что называется ситуацией «будет сделано».

Владимир Путин: У нас, естественно, есть собственное мнение. В России существует довольно грубая присказка: спешка нужна лишь при охоте на блох. В этом вопросе нельзя медлить, это было бы безответственно, и последствия будут слишком тяжелы. Конечно, чем скорее мы выработаем подходы по этому вопросу, тем лучше, чем скорее мы создадим условия для передачи иракскому народу суверенитета над этой территорией, над их собственной страной, тем лучше. Мы не должны задерживать этот процесс сознательно. Это неприемлемо. Но это должно быть сделано последовательно и профессионально. Позвольте мне сформулировать это так: как можно скорее, но без спешки и без лишней суеты.

Владимир Путин: Это сложно сказать. Во-первых, мы должны договориться о подходах. Если взять пример Афганистана, там мы расписали эти сроки по шагам, которые нужно предпринять – номер 1, номер 2, номер 3, номер 4, там будут проведены выборы. Это может дать представление о возможных временных рамках. Временной период будет зависеть от качества решений, которые мы примем.

Когда мы примем такое решение, тогда можно будет установить временные рамки помехи в записи – сказать, как много времени потребуется, а сейчас это сказать сложно. Кроме того, знаете ли, появляются новые элементы. Хорошо, что антидемократический антинародный режим Саддама Хусейна был свергнут. Но, с другой стороны, на территорию Ирака пробирается все больше и больше мусульманских экстремистов. Некогда Саддам их уничтожил. Как я говорил ранее, у нас нет информации о том, что он поддерживал терроризм, не говоря уже о радикальном исламском терроризме. Он сам сражался с ним. Он казнил любого, кого считал необходимым расстрелять, или высылал их из страны. А сейчас они цветут в этой стране пышным цветом. Для кого-то это неожиданное развитие событий. Не для нас. Однако это реальность, которую нужно принимать во внимание.

Лично я не будут удивлен, если там окажутся боевики – выходцы из Чечни или Афганистана. Они – это сегодняшний «террористический интернационал», который переезжает из страны в страну. Сейчас у нас в игре появились новые элементы, связанные с возрождением в этой стране шиитского населения. По-разному реагируют соседи. Нужно принимать во внимание многие вещи. И я повторю снова, что временные рамки будут зависеть от качества решений, которые мы примем.

Владимир Путин:Это был не я. Спасибо за то, что озвучили это. Я не окончил предложения. Я стал старый и больной. (Смех в зале.)

Итак, мой коллега и человек, который использовал эту фразу в нашем разговоре, был частично прав, конечно. Но, с другой стороны, в нашей большом деловом сообществе сильно заметны определенные изменения. Факт в том, что эти люди уже нажили состояния, которых хватит и на их внуков, и на их правнуков, и никакого смысла брать еще и еще для них уже нет. Они становятся более социально творческими, они хотят быть создателями нового социального окружения, и это очень позитивный момент.

Что на самом деле очень важно, это то, что сегодня они не ограничиваются инвестированием в свою конкретную область.