– Вино здесь отменное, – обнадежил его Едигей. – А золота в замке столько, что на десяток подвод хватит.

– Мы вроде не за золотом пришли, – покосился на призадумавшегося Волоха князь Хорс. – Не оставлять же добро Студеню, – возразил ему Едигей. – Мечники нас не поймут. – Раздайте золото людям, – распорядился Волох. – Пусть выносят его на своих плечах, коли есть охота.

Мечники, в немалом числе собравшиеся на первом ярусе башни, встретили слова князя Биармии гулом одобрения и мгновенно рассыпались по притихшему замку. – Ну что там Сипяга возится! – недовольно прикрикнул Волох на Ерменя. – Пора уже очистить подвал.

Сипяга оказался легок на помине, и не успели князья глазом моргнуть, как биармский боярин крикнул, высунув голову из проема дверей:

– Путь свободен, князь Волох.

В подтверждение этих слов из подвала потянулись мечники, усталые, но довольные успешно завершившимся делом.

– Всех убитых людей подобрать, – приказал им Волох. – Понесем их вниз, дабы похоронить с честью.

– А что с ориками делать? – спросил Сипяга.

– Пусть их Студень хоронит, – криво усмехнулся князь.

В подвал Волох шагнул первым, но в проеме остановился, словно вспомнил что-то важное:

– А где Велена?

– Я здесь, князь, – послышался спокойный женский голос.

Князь Волох видел вампиршу последний раз лет двадцать тому назад, в саду асского боярина Бутуя, но опознал ее сразу. Велена почти не изменилась. Все так же черны были ее волосы, все так же призывно сияли ее карие глаза, а совершенные формы тела могли свести с ума любого мужчину.

– Эх, – крякнул князь Хорс, – и уродится же такая красота. Жаль, что порченая.

Едва заметная улыбка промелькнула по алым чуть припухшим губам вампирши, а узкая ладонь взметнулась к потолку, словно пыталась предостеречь сколотского князя от поспешных выводов. Тело Велены было затянуто в красную материю, привезенную, судя по всему, издалека и стоившую, видимо, ее доброхоту немалых денег. За всем этим режущим глаза великолепием как-то потерялся спутник вампирши, облаченный в черные штаны и куртку из выдубленной бычьей кожи. Меж тем внешность этого человека тоже была весьма примечательной. Худое лицо его, обрамленное копной седых волос, в свете чадящих факелов казалось мертвенно бледным, как у покойника. И только пронзительно синие, горящие безумным огнем глаза настаивали на том, что их обладатель еще жив и более того, готов бросить вызов едва ли не всему миру.

– Да это княжич Ратмир, – воскликнул князь Хорс, потрясенный неожиданной встречей. Княжич-изгой никак не отреагировал на слова старого знакомого, даже бровью не повел в сторону сколота, и лишь его рука, затянутая в кожаную перчатку, словно бы невзначай опустилась на крестовину висевшего у пояса меча.

– Тебе следует поторопиться, князь Волох, – сказала Велена. – Студень может вернуться еще до рассвета.

– А что нам тот Студень, – засмеялся Сипяга. – У нас под рукой пять сотен мечников. – Воля твоя, боярин, – метнула в его сторону недовольный взгляд Велена. – Боюсь только, что для Студеня не прошли даром двадцать лет, прожитых в обнимку с жар-цветом, и он очень много почерпнул из этого сосуда божественных знаний.

Скорее всего, вампирша была права, и Волоху не хотелось в эту ночь, после блестяще одержанной победы, затевать еще одну кровопролитную битву, теперь уже с родным братом.

– Веди, – приказал Велене князь Биармии и чуть посторонился, давая вампирше дорогу.