– Иди сюда, внучок, грейся! – позвал из темноты великий Сварог. – Утро вечера мудренее. В темноте все едино много не наработаешь.

Матвей послушался, выбрался на обрыв и сел рядом с прародителем славян, протянул руки к огню.

– Мы же боги, дедушка! – устало выдохнул он. – Неужели нельзя просто выдернуть волосинку, щелкнуть пальцами, и чтобы валун сам собою переместился в кузню?

– Конечно, можно, внук мой, – согласился великий Сварог. – Ты можешь дернуть волосок и можешь щелкнуть пальцами. Тебе дозволительно даже выдернуть волосинку и произнести колдовские слова. Только не забудь потом взяться за слегу и выворотить валун на берег.

– Но мы же боги, дед! Мы всесильны!

– Это верно, внучек, – согласился величайший из богов, сотворивший, по легендам, весь обитаемый мир. – Мы всесильны. Мы бессмертны, и потому можем позволить себе двести лет строить дом, дабы потом обитать в роскошных хоромах. Мы прорицательны и потому способны пятьсот лет варить в котлах болотную грязь, дабы наши внуки летали на стальных птицах. Мы могучи телом, и потому ты в одиночку вывернул камень, с которым не управились бы десять смертных. Мы всесильны. Но главная наша всесильность, о великий Матвей, есть терпение и настойчивость. Жизнь смертных для нас лишь малый миг. Эти наивные дети, дарующие нам могущество, видят только результат, не ведая о веках труда, ведущих к цели. Минует всего пара поколений, и сгинут все, кто увидит, как ты мучился, перекатывая сию наковальню в наш дом. Останется лишь память о великом Матвее, коему захотелось получить свой собственный священный камень. Сей Матвей дернул волосок, щелкнул пальцами, и громадный валун перенесся на пятнадцать поприщ через леса, холмы и топи.

Всемогущий Сварог тихо рассмеялся.

– Терпение и труд все перетрут? – вспомнил бессмертную истину студент. – Я всегда подозревал, что именно так и происходят все чудеса. Скажи, дед, а сколько лет ты потратил, создавая весь этот мир? Миллион, два? Четыре с половиной миллиарда?

– Смертные склонны преувеличивать наши возможности, внук мой, – скромно признался великий Сварог. – Однако стоит ли их разочаровывать? Ведь наше могущество складывается по капелькам из их искренних молитв. Если мы потеряем их веру, они потеряют наше покровительство. И кому от этого станет лучше?

Внезапно в темном воздухе захлопали крылья, пламя костра почти легло наземь от обрушившегося на него ветра, и на высокую траву опустился огромный пес размером с сенбернара – однако короткошерстный и украшенный широченными крыльями.

Сложив оные, он поставил к ногам прародителя славян тяжелую корзинку, вытянул лапы и опустил голову на них, косясь на паренька большим глазом с пляшущими языками пламени внутри.

– Крылатых псов не бывает, – мрачно сообщил Матвей.

– Это точно! Никогда ни одного не видел, – согласился Сварог, выгружая из посылки тушки копченой рыбы и крупные окорока, чем-то похожие на страусиные. – Судак еще горячий. Хочешь?

– С удовольствием, – кивнул Матвей, не отрывая взгляд от крылатой собаки. Он чувствовал в происходящем некий подвох, но пока не понимал какой?

– И