В течении нескольких лет те, кто жил здесь ожидали, что уменьшившийся поток реки вернется в свое первоначальное состояние – то есть можно сказать, что они думали, что река вернет себе свое прежнее величие. Когда стало ясно, что само это никогда не произойдет, некоторые инженеры-Валлисты начали думать о возможности разблокировать ее или повернуть в другое русло, но прежде, чем решение было принято, Дриен отправился к Водопаду Врат Смерти, Цикл повернулся, новый Император, Лиорн, значительно меньше был заинтересован в экспансии, и проект был окончательно похоронен.

Однако за это время Валлисты так хорошо устроились в своих новых домах, что совершенно не собирались их оставлять, и, более того, крестьяне района не только ухитрялись добывать из земли достаточное для пропитание количество еды, но по-настоящему процветали (чему, должны мы согласиться, без сомнения способствовал тот факт, что номинальный барон района был поглощен неким судом и никогда не уделял достаточного внимания своему владению и выбиванию из него налогов). Конечным результатом, однако, была крошечная область, с центром в городке Насин, где Валлисты строили, строили и строили. Вокруг городка они построли стену из голубых и зеленых мозаичных плиток. В самом городе все здания были построены из камня; в некоторых случая из мрамора, привезенного тысячи лет назад из карьеров, находившихся около южного края Восточных Гор, а в других случаях из гранита, добывавшего на севере рядом с побережьем. Самый бедный владелец самого бедной конюшни для проката лошадей имел гранитный дом с мраморным фонтаном перед фасадом; дом Спикера, хотя уже десять тысяч лет как не было Спикера, мог бы, без сомнения, простоять еще десять тысяч лет, даже если бы новый Спикер так бы и не был назначен.

Читатель может себе представить, как изумились наши друзья, когда поздним вечером они проехали через ворота и оказались в окружении этих зданий; им даже показалось, как если бы они проехали через ворота некроманта, ведущие в другой мир. Никто из них не заговорил первым, будучи слишком удивленным, чтобы найти слова; со своей стороны и горожане нашли посетителей не менее удивительными, пока те ехали по главной улице – а эта улица, должны мы добавить, была вымощена тщательно обработанными прямоугольными камнями, так что лошади производили экстраординарно громкий звук во время движения по ней, а этот звук не только предупреждал горожан о новоприбывших, но и беспокоил лошадей.

– Давайте, – сказал Маролан, с трудом удерживая в повиновении свою лошадь, – попытаемся найти гостиницу.

Варлок молча указал на вывеску, на которой, под символом, который они не смогли понять, было выведено большими, жирными буквами «Гостиница».

– Я и не знал, – сказал Маролан, – что вы знаете эти символы.

Варлок пожал плечами.

– Хорошо, но тогда быть может вы можете найти и конюшни?

На этот раз Арра первой нашла вывеску, изображающую лошадь, нагнувшуюся над копной сена и крепко спящую, а над ней висел мешок с кормом.

– Ну, – сказал Маролан, – это кажется достаточно ясным.

Они приехали к платным конюшням, и Телдра вошла внутрь (они обнаружили, что, особенно когда надо было иметь дело с мужчинами, она лучше всех умела договориться о цене, а денег у них было не слишком много), пока все остальные сошли с лошадей и ждали снаружи. Вскоре после этого она вернулась с конюхом, который, не обращая внимание на необыкновенный вид группы, стоявшей перед ним, согласился обслужить их лошадей как можно более тщательно. Покончив с этим, они отправились в гостиницу, где Маролан, чувствуя в себе желание жить попросторнее, заказал каждому из них по отдельной комнате, после чего они съели ужин, состоявший главным образом из местной рыбы, которая называется «пресноводная белая рыба» и которая была приготовлена по системе, которую местные повара называют «двойное приготовление».