Музыка плыла, пропитывая собой прохладный вечерний воздух. Нет, это невыносимо! Романс настолько диссонировал с предстоящим, так не вписывался в Сашкино настроение, что хотелось зажать уши. А вот оно, плейер же с собой. Так, наушники в уши, что у нас там? Калугин? Отлично, давай звук на полную, все равно слушать уже нечего! Монотонно бухающие в такт биению шального пульса в висках аккорды тараном ударили в возбужденный мозг, попадая в резонанс с кипящим ритмом селевого потока рвущейся по венам крови.

Да это то, что надо. Знакомая мелодия подхватила и будто понесла ввысь, наполняя мышцы злой пружинящей силой, требующей немедленного выхода, страх ушел, все будет как надо. И как раз в тему — для того он здесь сейчас и находится, чтобы дать отпор пришлым чужакам, так вольготно чувствующим себя на его родной земле. Выше, еще выше…

Встать! Да! Пора наконец подняться с колен и показать кто на самом деле здесь хозяин! Краем глаза он уловил движение с боку. Время! Начали! Сначала камень в стекло. Булыжник с неровными острыми краями удобно ложиться в руку. Замах. Н-н-а-а! Стеклянная витрина сверкающим дождем осыпается, опадает, прыгая бриллиантовыми осколками по асфальту почти у самых ног.

Черт, коробок в холостую проехался по головками примотанных к бутылке здоровенных спичек. Еще раз. Есть! «Только не бздеть!» Внутри ресторана, чуть левее Сашкиного окна уже ярко полыхнуло. Столб пламени отбросил на бордовую портьеру причудливые ломанные тени.

Замах. Краем глаза Сашка отфиксировал яркую вспышку сбоку. Будто кто-то фотографировал происходящее. Странно. Но сейчас не до этого, и он тут же забыл об увиденном. Н-н-а-а! Удачно, отбросив портьеру, бутылка влетела в зал. На секунду мелькнуло искаженное ужасом лицо молоденькой девчонки в униформе официантки. Потом из окна плеснуло пламя.

В первый момент Эмиль просто оцепенел, тупо глядя на распускающийся посреди зала огненный цветок. Сознание отказывалось воспринимать внезапный и страшный переход от благодушной обстановки ресторанного вечера к пугающей действительности. Полыхнуло сразу в нескольких местах зала, да так, что и пожаром это не назовешь, какое-то огненное наводнение — пышущее жаром море огня и пламени, внезапно разверзшаяся преисподняя. Он продолжал неподвижно сидеть, отчаянно борясь с ощущением нереальности происходящего не дающим ничего предпринять. Он видел, как медленно и плавно, будто в замедленной съемке, крутнувшись вокруг своей оси, падает на четвереньки, выхватывая из-за пояса пистолет, Руслан. Как бестолково суетятся в центре зала «уважаемые люди», натыкаясь друг на друга, толкаясь и пытаясь найти путь для бегства. Как живым факелом вспыхивает оттесненный прямо к очередному огненному клубку Ильяс.

Присутствие духа в нелегкой ситуации сохранили лишь чеченцы, видимо сказывался прошлый боевой опыт. В едином порыве выстроившаяся клином группа врезалась в мечущуюся толпу, без всякого почтения и деликатности расшвыривая в разные стороны встающих на пути и вырывая из общей кучи своих, окружая, закрывая от огня собственными телами, выводя к узким проходам в подсобные помещения, прочь от огня и дыма к свежему вечернему ветру, к спасению.

Эмиль опомнился, когда рядом рухнуло, обдав его снопом искр декоративное панно, висевшее на стене. Вскочив на ноги, и все еще сомневаясь в реальности происходящего, но явно чувствуя, что начинает задыхаться от удушливого дыма с резким химическим запахом не то горящего пластика, не то той гадости, что вызвала пожар, он все еще упорно думал, что это какая-то случайность, несчастный случай, чей-то недосмотр, Эмиль бросился было вслед за чеченцами, но новый огненный шар, влетевший через разбитое окно преградил ему дорогу багровой, пыхнувшей в лицо жаром стеной пламени.