|
— Тогда Хэл ничего не видел, — сказал Тэд. Послышался смех и аплодисменты. По-видимому аудитория была согласна с Тэдом. — Ты можешь отрицать и то, что многие видели странных созданий, пересекавших Удел: пограничники никогда еще не были так заняты. И я слышал, что эльфы движутся на запад. Они говорят, что движутся к гавани и оттуда направятся за Белые Башни. — Сэм неопределенно махнул рукой: ни он, ни кто-либо из собравшихся не знали, как далеко на запад лежит море, за старыми башнями на западной границе Удела. Но старая традиция утверждала, что за ними находится Серебристые Гавани, с которых иногда видны корабли эльфов, никогда не возвращающиеся. — Они плывут, плывут, плывут по морю, они уходят на запад и оставляют нас, — полусказал-полупропел Сэм, печально и торжественно покачивая головой. Но Тэд рассмеялся. — Что ж, вольно тебе верить в эти старые сказки. Но меня это не касается. Пусть плывут! Я уверен, что никто в Уделе этого не видел. — Ну, не знаю, — задумчиво сказал Сэм. Он считал, что однажды видел в лесу эльфа, и надеялся, что еще увидит эльфов не однажды. Из всех легенд, что он слышал в детстве, больше всего его трогали обрывки сказок и полузабытых легенд и историй об эльфах. — Даже в наших землях есть такие, кто знаком с волшебным народом и узнает от них новости. Например, мастер Торбинс, у которого я работаю. Он говорит мне, что они плавают по морю, а он многое знает об эльфах. А старый мастер Торбинс знал еще больше; я говорил с ним, когда был ребенком. — А они оба тронутые, — сказал Тэд. — По крайней мере, старый Бильбо был того и даже Фродо свел с ума. Ну, друзья, я пошел домой. Ваше здоровье! — Он осушил свою кружку и шумно вышел. Сэм сидел молча и не сказал больше ни слова. Ему было о чем подумать. С одной стороны, было много работы в саду Торбы-на-Круче, и если погода проясниться, он будет завтра весь день занят. Но в голове Сэма было и еще что-то, кроме сада. Через некоторое время он вздохнул, встал и вышел. Было начало апреля. Небо после сильного дождя расчистилось. Солнце уже зашло и холодный бледный вечер переходил в ночь. Сэм пошел домой через Хоббитон под ранними звездами, тихонько и задумчиво посвистывая. Именно в это время после долгого отсутствия вернулся Гэндальф. В течение трех лет после приема его не было. Затем он нанес Фродо короткий визит и, внимательно осмотрев его, снова исчез. В последующие годы он появлялся довольно часто и всегда неожиданно. Приходил вечером и уходил до рассвета. Он не рассказывал о своих делах и путешествиях и, казалось, больше всего интересовался незначительными новостями о здоровье и делах Фродо. Затем внезапно его посещения прекратились. Фродо не видел его и не слышал о нем и уже начал думать, что маг никогда не вернется и больше не интересуется хоббитами. Но в тот вечер, когда Сэм возвратился домой в сумерках, послышался знакомый стук в окно кабинета. Фродо с удивлением и большим облегчением приветствовал старого друга. Они пристально посмотрели друг на друга. — Как дела? — спросил Гэндальф. — Ты ничуть не изменился Фродо. — Как и вы, — ответил Фродо, но про себя он подумал, что Гэндальф выглядит старше и изнуреннее. Он начал расспрашивать о новостях, и вскоре они погрузились в беседу, которая затянулась далеко заполночь. На следующее утро после позднего завтрака маг сидел с Фродо у открытого окна кабинета. В камине пылал яркий огонь, но и солнце было теплым, а ветер — южным. Все выглядело свежим и новая зелень весны сверкала на полях и на кончиках ветвей деревьев. Гэндальф думал о той весне, почти восемьдесят лет назад, когда Бильбо убежал из Торбы-на-Круче без носового платка. Теперь его волосы были белее, чем были тогда, борода и брови длиннее, а лицо глубже изрезано морщинами и мудростью: но глаза его так же ярки, как всегда. Он курил, и голубые кольца дыма вылетали с той же энергией и силой. |
