Они двигались как по команде, и последний из них прикрыл за собою дверь.

Оказавшись все вместе, они услышали дрожавший от напряжения голос самого лучшего из Аштаров:

– Мисс Прайс… Уничтожьте его! Он пришёл не с добром!

Великан усмехнулся.

– Вы не можете уничтожить меня, – сказал он на чистом английском своим низким голосом. – Разумеется, сейчас только я контролирую кристалл и никто другой. Понятие «добра» является очень относительным. Я появился с добром для своего времени и тех, кого я представляю.

Его глаза – чёрные и яркие – обвели взглядом пятерых Сетов Митчеллов, двух женщин и Аштара.

– Кто из вас является биологическим оригиналом человеческих существ? – спросил он.

Его напористость и целеустремлённость были пугающими. Эдит сжала кристалл и вопросительно взглянула на Сетов, как бы спрашивая их мнение. Но все они не сводили взгляда с гиганта и, казалось, не замечали её немого взгляда.

И всё же один из Сетов спросил:

– Аштар, в каком смысле он не несёт добра?

Аштар покачал головой.

– Я не могу ответить определённо, – с сожалением произнёс он. – У меня просто такое чувство. Они послали кристалл в это время с какой‑то целью. Его вопрос о биологическом оригинале очень важен. Ни в коем случае не отвечайте ему ни на этот, ни на другие вопросы.

Этот совет был напрасным. Ещё не дослушав, великан направился к двери, и мужчины молча расступились, чтобы пропустить его. Выглянув в коридор, он закрыл дверь и сказал:

– Я прихожу к заключению, что люди этой эпохи являются оригиналами. Именно они и нужны нам для наших экспериментов.

Аштар повернулся к Сетам.

– У одного из вас, – сказал он, – есть пистолет наихудшего Аштара. Застрелите его!

В тот же момент показался пистолет и, увернувшись от двух Сетов, пытавшихся завладеть им, оказался в ладони Шалила. Он засунул его в какую‑то складку в одежде.

Самый лучший из Аштаров взглянул на Эдит.

– Что ж, – сказал он, – я сделал всё, что мог.

Он повернулся к великану:

– Что будет со мной?

Пристальный взгляд чёрных глаз внимательно изучал его.

– Кристалл передаёт мне информацию, – ответил он. – Ты и другой Аштар принадлежите эре, где люди уже биологически изменены?

Аштар хранил молчание. Гигант скривился и затем последовательно изложил то, что наихудший из Аштаров рассказал Эдит в Нью‑Йорке, добавив, правда, что первому решению об изменении всей расы предшествовала огромная работа по пересадке органов.

Аштар виновато взглянул на Эдит.

– Ему всё хорошо известно, – сказал он. – Думаю, что вряд ли испорчу дело, если задам один вопрос.

Не дожидаясь её ответа, он обратился к великану:

– В тридцать первом веке, почти за четыреста лет до моего времени, было признано, что невысокие и плотные тела обладают лучшими потенциальными возможностями для выживания, нежели высокие и худощавые. Я вижу, что ваша раса намного выше, крупнее и сильнее, чем то, что было первоначально признано идеальным. Чем это объясняется?

– Необходимостью решать другие задачи, – ответил Шалил. – Моя эпоха, которая по вашим меркам является девяносто третьим веком, является эпохой космоса.

Помолчав, он добавил:

– Поскольку в настоящий момент вы не представляете для нас интереса, я отправлю вас с другим Аштаром в ваше время.

– Подождите! – торопливо воскликнул самый лучший из Аштаров. – А что вы сделаете с этими людьми? – Он махнул рукой в сторону Сетов и Эдит.

На лице великана опять появилась гримаса.