С хрустальным звоном лопнул образовавшийся контур Мрака. Часть энергии моментально перетянула на себя Элси, и я сразу же отдала ей большую часть своей жизни, выжигая проклятую стихию. Мир в глазах пошатнулся от нехватки сил, но я удержала своё сознание, правда с помощью Сильви и Алёны.

Мрак расползался по телу Меллитидии, однако Элси собирала его энергией Смерти, заставив Алёну впасть в ступор от неожиданности. Она явно полагала, что управлять столь противоположными стихиями невозможно. Впрочем, Сильверия ткнула пальцем в рану королевы пчел, всё же у неё тоже имелась корона.

Золотистый свет прошёлся по сосудам, окончательно выбивая Мрак и исцеляя раны. Тело королевы засветилось изнутри, и тут руку приложила Элси. Её сила начала быстро восстанавливать повреждения, после чего её и Сильви резко отбросило в стороны. Алена отдала остатки сил, и потеряла сознание. Я же осталась одна.

Эта проклятая стихия даже после такого не желала покидать тело королевы, чья энергия была сладкой, словно мёд. Я выжигала Мрак, как могла, даже видя, что не справляюсь. Мне нужно было больше сил, и Бездна Жизни уже манила, так как сейчас только она могла помочь. И в какой-то момент раздался страшный грохот, а недалеко от нас кто-то упал.

***

Кхаас Кахалар

Изо всех сил я бил поганую тварь, которая всё это время была в моём замке. Кеххен верно служил мне, командовал войсками при встрече с другими владыками, прикрывал спину и даже его дочери я понравился. Я прекрасно знал натуру демонов и их желание стать сильнее, но как же тяжело было принять предательство верного сторонника… нет, я мог назвать его другом. Даже предательство Шкарана так не ударило по мне, как то, что сделал Кеххен. И я совсем не о предательстве.

Владения, Цитадель, войска… всё это можно собрать вновь, захватить, построить, но я не умел возвращать жизни. Кеххель, она была чем-то, что я просто не мог объяснить. Когда я её встретил, я ощутил то, чего не ощущал даже в самой грозной битве, когда пламя моей жизни почти погасло, а Смерть, весело смеясь, проводила рукой по броне. Это необъяснимое чувство пьянило и придавало невероятную силу. Никто не мог победить меня именно из-за неё.

А потом эта сила возросла ещё больше, когда я одолел Кхару. Но Кеххель попросила не убивать грозную воительницу, которая была очень опасной, и с которой было крайне тяжело справиться. В итоге, она стала частью моей семьи, также как и я, ощутив это чувство и познав всё его могущество. Кхара была в невероятном восторге и просто ликовала, а уж её легион стал ценным дополнением моей армии.

Спустя время я нашел Хонну. Стоя на краю разлома, рассекающего западную часть моих земель и отгораживая от владений учителя Сорроу. Я ощутил глубоко внизу чью-то искорку жизни, тлеющий огонёк, который жадно поглощала тьма. Мне попросту стало любопытно, что же может скрываться в глубокой пропасти, на деле оказавшейся не такой уж бездонной.

Я нашел истощенное дитя, брошенное кем-то на дно Разлома. Такой судьбы и врагу не пожелаешь, учитывая, что скопленная тут энергия подавляла и поглощала всё. Мне неинтересны были свалившиеся сюда артефакты или золото, а вот это дитя, чьи невероятно длинные волосы пропитались тьмой, завладело моим вниманием.

Я не знаю, сколько она сидела здесь, вжавшись в камень и прижимая колени к подбородку, будто окружающая голодная тьма сдавливала её. Силой я разогнал тьму яростным потоком огня и увидел блеск невероятного желания жить в её поистине бездонных глазах. Она потянулась ко мне, и я уже не смог её отпустить.

Кеххель была просто в восторге, заботясь о Хонне, и казалась мне такой… невероятной, что я не мог найти слов, чтобы выразить то, что я испытывал, да я попросту не знал таких слов в то время. Кхара испытывала схожие проблемы, пытаясь помочь Хель, но при этом боялась причинить вред Хонне.