Второй, более опытный полицейский, пытался разнять отчаянно ругающихся двух женщин и одного чернокожего.

   Также вдоль стен скучковались обычные, ничем не примечательные люди, что с безысходностью, а кто и с горем смотрели перед собой.

   - Слышишь ты нигер! Ты что себе позволяешь! Хрен ли ты меня толкнул?! Думаешь, что мы женщины и тебе все можно?! - Одна из женщин, довольно красиво выглядящая девушка лет тридцати яростно рвалась вперед и лишь рука полицейского не давала ей вцепиться в лицо высокого чернокожего парня. Тот же и не думал молчать:

   - Э! Ты назвала меня нигером?! Ты кто такая, э?! Офицер вы слышали! Она оскорбила меня! - При этом парень отступил назад, опасаясь, что бешеная мегера его все же достанет.

   Подруга первой женщины, молча поддерживала свою товарку. Курносая, покрытая веснушками и отливающими рыжими волосами. В ее внешности невооруженным взглядом прослеживались ирландские корни. Она не была красивой, сильные руки, чуть квадратная фигура, говорили о ее серьезных занятиях спортом.

   - Пожалуйста успокойтесь мэм. Не надо оскорблять человека за его цвет кожи - это расизм мэм. И он наказуем, поэтому не заставляйте меня пользоваться своими служебными полномочиями... - Смертельно усталым голосом повторял он заученную фразу. Ему было откровенно плевать как на ругающуюся феминистку, так и на парня, что при спасении своей шкуры чуть не сбросил одну из девушек толпе зомби, ковыляющими за ними по пятам. Все его мысли крутились о семье и жалкой надежде, что его жена с двумя детьми спаслась.

   Разум опытного полицейского шептал суровую правду, но он не хотел в нее верить. Не смотря, на дикую усталость именно он со своим молодым напарником собрал группу людей и вывел их в безопасное место.

   Вот только теперь сержант Грег не знал, что делать дальше. Пистолет с честью выполнил свой долг. Зомби, получая свинцовую пилюлю в голову, покорно превращались в обычных мертвецов. То есть тихих и не собирающихся куда-нибудь пройтись. Но патроны не бесконечны и учитывая то количество шляющихся внизу зомби, кончаться они очень и очень быстро.

   Кроме патронов у сержанта была полицейская дубинка и... Дубинка выданная Системой. Сержант дисциплинировано оставил ее как улику, чтобы в дальнейшем предоставить для экспертизы. Чуть позже стало ясно, что никому это будет не нужно.

   Тренированный разум заметил странность в распределении помощи от Системы. Ища спасение на улице среди обезумевших от ужаса людей, среди рыщущих и алчущих плоти зомби, он видел многое. Как мужественный парень бросил свою упавшую подругу и не оглядываясь мчался прочь, видел, как мать, защищая свое дитя черной дубинкой раскалывает один череп за другим. Но сильнее всего его впечатлила одна сцена.

   В центре пешеходного тротуара стоит коляска открытого типа в которой плачет младенец. Родителей ребенка не видно. Не известно погибли ли они, или бросили свое дитя. Мертвецы уже обступили коляску со всех сторон. Спасения нет. И чья-то страшная, за пределами всей нравственность, шутка: рядом с младенцем лежит черная, поглощающая свет дубинка. Система не обманула, она честно предоставила кому-то средство для защиты.

   Многие же взрослые не получили и жалкой палочки. Грег мысленно раз за разом возвращался к той сцене. Между ним и коляской творился настоящий ад в котором кишели десятки тварей. Он никак не смог бы спасти дитя. Но ему от этого было совершенно не легче.

   Лишь долг перед людьми, что он защищает и перед своей семьей не давали ему пойти в разнос. Он стискивал зубы до боли и искал выход. Гражданские же совершенно не хотели облегчать ему задачу, начиная конфликты на ровном месте.

   - Смотрите! Смотрите! - Закричал детский голосок откуда-то возле одного из стекол.