Изменить размер шрифта - +
Все под ружьё пошли… Потом пришёл Раут и всех разогнал спать, не дал поговорить. Сказал, ещё успеете. А сейчас организмы ещё не окрепшие, режим соблюдать надо. И с утра началось…

…Михаил отстегнул шлем, смахнул со лба пот, оглянулся — вроде чисто прошёл. Участок ему достался тяжёлый — захват машинного отделения лёгкого крейсера противника. Всё бы ничего, но вот киберпартнёры дрались, словно настоящие эльфы. Во всяком случае, Раут, ветеран не одной битвы, говорил, что те воюют точно так же. Всех, кто был на посту, Иванов положил. Но вот «случайно» оказался ещё один, якобы зашедший в гости к другу. Он-то и вылетел, словно чёртик из табакерки, из-за колонны тягового генератора с плазменным аварийным резаком наперевес. Каким чудом удалось увернуться, Михаил и сам не понимал…

Обернулся, окинул очередной раз отсек с валяющимися в живописных позах трупами, активировал связь:

— Рядовой Иванов учебную задачу выполнил.

В наушниках связи ответили:

— Активация нуль-транспортёра.

Привычная уже вспышка, и вот он валится на траву, подставив лицо яркому солнышку. Впрочем, как называлась местная звезда, курсанты не знали. В целях сохранения секретности. Так им объяснили. Так что все привычно звали её Солнцем. С начала учёбы прошло два месяца. Какими наивными казались теперь обещания свободного времени, выходных! Дела на фронтах Империи шли не очень, и график обучения курсантов уплотнили до предела: один свободный день в месяц. Занятия с восьми утра и до девяти часов вечера. Тренажёры. Симуляторы. Ночное гипнообучение. Перед сном приклеиваешь к виску небольшой пластырь. Спать он не мешает. Кожу не раздражает. Утром, проснувшись, смотришь первым делом в зеркало, изменился его цвет или нет. Если зелёный — значит, ещё грузит в память. Ну а побелел — информация усвоена. Теперь только закрепить полученные навыки нужно. Но больше одной штуки в сутки нельзя, иначе мозги переклинит. Предупредили строго-настрого. Короче, пахали все словно проклятые. А всё равно — легче, чем в родной Красной Армии, приходилось. Скажем, окопы не копали. Там это просто не нужно. Смысла нет. Имеется такой хитрый агрегат у каждого: свалился, вытащил из пояса горошину, кинул перед собой. Пять секунд — и заползай. Всё готово. А как, что, чего — непонятно. Да и ни к чему. Штука одноразовая. А у каждого бойца таких в штурмовом поясе пятьдесят четыре. Не на один бой хватит. Если длинный марш-бросок по местности, включаешь свои ботинки и начинаешь скользить над землёй, словно на лыжах. Да и сами воздушные скутера были. Интересные штуковины! Как мотоциклы! Только в воздухе летают. А управлять ими легче, чем велосипедом. Да и остальной техники тоже предостаточно. Казалось, что для любой, самой немыслимой ситуации у имперцев какое-нибудь механическое приспособление найдётся. Так вот. Да и сам он уже ничуть не напоминал того щуплого паренька, испытавшего на себе все тяготы военного года. Тело раздалось в плечах, лысая поначалу голова покрылась ещё коротким, но густым, гораздо жёстче прежнего, волосом. Да и рост прибавился, причём значительно, и организм по-прежнему рос. Кормили — на убой. Первое, второе, третье. Порции — от пуза. Сколько съешь. Всегда — либо мясо, либо рыба без костей. Постоянно — фрукты, салаты, соки. В прежней жизни Михаил такого не видел. Обязательная «качалка» вечером. Кроссы на десять, пятнадцать километров. Большая часть — в полном боевом облачении. Каждое утро, перед началом занятий — медицинский осмотр. Осваивали личное и групповое оружие, технику. Учились водить скутера, транспорты, гусеничную и колёсную технику. И постоянные тренировки, тренировки, тренировки… Голова, как и тело, наполнялась. Раут всё меньше ругался, обзывая курсантов «беременными слонами». Всё чаще на его лице появлялась задумчивая, но довольная улыбка. А иногда, разбирая на тактическом компьютере действия группы курсантов, он явно выглядел озадаченным, когда умный механизм выставлял высший балл за красоту, эффективность и простоту решения.

Быстрый переход