– Есть предложение, – наконец, произносит он отрывисто и хрипло.

– Какое?

– Нужно повторить.

Меня не нужно уговаривать. Поднимаюсь, залезаю на него сверху, и вижу, что да, пожалуй, он готов. И еще как…

Паша

Просыпаюсь от того, что сестра с разбегу запрыгивает ко мне на кровать, ложится поверх одеяла и душит. Ее руки удавкой сжимаются на моей шее. Наверняка, она и не ставит себе цель придушить меня, просто чересчур сильно проявляет проснувшиеся вдруг братские чувства.

Рычу сквозь сон, дергаю плечом, пытаясь ослабить ее хватку. Бессильно стону. Машка наваливается на меня всем телом и давит.

– Задушишь, – ворчу я, разлепляя веки. – Раздавишь…

– И тебе доброе утро, Суриков! – Капкан ее рук, наконец то, разжимается, позволяя мне вдохнуть полной грудью.

– Чего это у тебя хорошее настроение с утра?

Ложусь на спину. Подозрительно щурюсь.

– Я просто пришла сказать, что ты так пел тогда на вечеринке… – она кладет мне голову на грудь и замирает, – в общем, я тобой горжусь. Прости, что с опозданием, но хвалю, определенно хвалю!

– Спасибо.

– И еще я рада за вас с Аней. Все таки ты – лучший из всех парней, что ей попадались. Раньше не замечала, но сейчас просто уверена.

Смотрю, как она забавно морщит носик, и улыбаюсь.

– Неужели ты это говоришь?

– Сама в шоке!

– Как у вас дела… с Димой? – Все таки решаюсь спросить я. Какая то часть меня все еще бунтует против того, что сестренка начала встречаться с ним без моего ведома.

Маша хихикает. Приподнимаю голову, чтобы убедиться – она покраснела, как переспелый помидор.

– У нас будет кафе.

– Это как?

– Я ухожу с работы, мы с Димой вместе будем заниматься развитием нового кафе, которое отдал ему отец. Оно было убыточным, так что нам придется полностью переделать концепцию, отремонтировать и запустить его, уже как новый брэнд.

– А какая у тебя роль во всем этом?

– Я – генератор идей. Буду руководить процессом переделки, а потом и самим кафе.

Прочищаю горло, молчу. Хорошо то оно все, хорошо, да не очень.

– А не боишься, что все выйдет так, что ты поможешь Диме поставить бизнес на ноги, а потом вы разойдетесь? – Глажу ее по волосам, замечаю, как сестра напряглась всем телом. – Останешься потом ни с чем, без работы. Бывает, даже супруги не доверяют друг другу до конца, а вы… встречаетесь то всего ничего.

Машка смотрит на меня, упрямо дуя губы.

– Я – большая девочка, Паша. И нет, он так со мной не поступит.

Напускаю на себя виноватый вид.

– Ты же знаешь, я не мог не сказать.

– Знаю.

– Еще хотел спросить.

– Говори.

Она приподнимается и смотрит на меня.

– Я что, такой вот совсем ужасный, да?

Меня поражает, насколько взрослой она сейчас смотрится. Изменилась, да. Но в чем конкретно? Кажется, ее глаза светятся каким то неподдельным счастьем, искренним, светлым. Это удивительно, но во взгляде Димы я видел то же самое. Похоже, есть чувства, которые делают нас лучше. Проверено, кстати, на себе.

– Нет, – неуверенно отвечает сестра. – Не ужасный.

– Почему ты тогда не рассказала мне про этого урода?

– Ты… про Игоря?

– Да. – Руки при звуке его имени сами сжимаются в кулаки. – Это я должен был вломить ему там, а не Дима.