— И поэтому полиция обнаружила на банке ваши отпечатки?

— Да.

— Это был единственный раз, когда вы прикасались к банке?

— Да, единственный.

— Вам, разумеется, известно, что Алиса Гриффитс и Эмма Перкинс заявляют, что не видели, как вы брали в руки банку?

Тошнота Джойс усилилась.

— Да, известно, — ответила она. — Но это неправда. Пожалуйста, поймите меня! Я не говорю, что они нечестные. Но обе были слишком расстроены и просто забыли об этом. Люди часто не помнят о таких мелочах, даже если им напоминают о них.

Батлер бросил на нее быстрый взгляд, такой же загадочный, как недавняя улыбка.

— «Даже если им напоминают о них», — повторил он. — Любопытно! У миссис Тейлор была рвота той ночью? Не удивляйтесь этому вопросу, дорогая моя. Была или нет?

— Нет. Это первое, о чем спросил доктор Бирс. Но мы осмотрели комнату и ванную и не нашли никаких следов.

— Однако большая доза сурьмы обычно вызывает сильную тошноту в течение пятнадцати-двадцати минут.

— Но она действительно отравилась сурьмой! — воскликнула Джойс. — Когда меня привели к магистрату для предъявления обвинения и представили доказательства, которые собираются передать суду, патологоанатом сказал, что это была сурьма!

— Ах да, — с удовлетворением пробормотал Батлер и поднял брови. — Это одна из лучших черт нашей судебной системы. Следствие должно представить свое дело магистрату, а защите этого не требуется. Поэтому им не известна ни одна карта у меня в руке!

В его негромком басе слышались нотки возбуждения.

— Я больше не могу этого выносить! — вырвалось у Джойс. — Пожалуйста, скажите, есть у меня шанс или нет!

— Скажу, — спокойно ответил он. — Если вы доверитесь мне и будете следовать моим советам, обвинению будет не на что опереться.

Джойс снова уставилась на него, слегка приоткрыв рот. Батлер разглядывал ее с усмешкой, которая могла бы показаться жуткой любому, не в такой степени очарованному им, как Джойс Эллис.

— Обвинению будет не на что опереться? — переспросила она.

— Вот именно.

— Пожалуйста, не смейтесь надо мной!

Батлер был искренне обижен.

— По-вашему, дорогая моя, я над вами смеюсь? Я имею в виду то, что сказал.

— Но доказательства, представленные магистрату… — Девушка задумалась. — Ведь вас там не было!

— Да. Но был мой помощник.

— А что касается подготовки моей защиты…

— Чепуха! — прервал Батлер, снова подпустив дублинский акцент. — Я уже подготовил вашу защиту — побывал в доме миссис Тейлор, опросил свидетелей. Поэтому я хочу, чтобы вы перестали волноваться.

— Но, предположим, вы ошибаетесь?

— Я никогда не ошибаюсь, — заявил Батлер.

В его голосе не слышалось и намека на высокомерие, хотя в действительности за этой фразой скрывалось чувство интеллектуального превосходства. Он просто констатировал факт, словно сообщил, что всегда проводит каникулы на юге Франции.

Мысли Джойс путались. Девушка твердо знала лишь одно — что она абсолютно невиновна и не убивала миссис Тейлор. Но для бесстрастных лиц и указующих перстов, загнавших ее в угол, это ровным счетом ничего не значило.