– Скажите, что я счастлива встретиться с ней и в жизни не встречала столь изысканной работы, – попросила Эшли.

Графиня быстро заговорила с одетой в черное темноволосой немолодой женщиной, стоявшей за прилавком. Та что-то прощебетала в ответ.

– Синьора благодарит вас и спрашивает, не хотите ли вы что-нибудь купить, – перевела графиня.

– Передайте, что у меня три магазина в Соединенных Штатах, и мы продаем только женское белье лучшего качества. И спросите, не может ли она снабжать меня своим товаром.

Между графиней и синьорой Сфорца снова завязался оживленный разговор. Наконец графиня снова повернулась к Эшли:

– Синьора Сфорца говорит, что все ее белье ручной работы, и она не сможет поставлять товар в больших количествах, как это делают фабрики.

Эшли загадочно усмехнулась. Переговоры начались.

– Пожалуйста, объясните синьоре Сфорца, что меня не интересует количество. Только качество. Я прошу присылать мне по шесть предметов три раза в год: в ноябре, январе и мае. Я открою счет в Венеции для здешнего бюро службы доставки. Пересылка за мой счет. У нее есть компьютер и электронная почта?

– Говорит, что есть, – заверила графиня.

– Прекрасно! – обрадовалась Эшли. – Значит, мы сможем переписываться. Мой муж прекрасно говорит по-итальянски и переведет мне ее письма, а также поможет написать ответ. Итак, сможет она выслать все, что я прошу?

Выяснив требуемое, графиня повернулась к Эшли.

– Когда начинает действовать ваш договор?

– Я, с ее разрешения, выберу шесть предметов прямо сейчас и заплачу за них. Пусть упакует белье, а я кого-нибудь пошлю за ним. Следующие шесть предметов я ожидаю в январе. Она успеет к январю?

Графиня что-то серьезно объяснила синьоре Сфорца. Беседа заняла дольше времени, чем все предыдущие разговоры, и Эшли пожалела, что почти ничего не понимает. Наконец графиня сказала:

– Она хочет знать, где будет продаваться ее товар.

– У меня есть три магазина, но ее белье будет продаваться только в Нью-Йорке, где богатые и знаменитые станут буквально драться за него.

– Она хочет оставить свой лейбл на всех предметах, – добавила графиня.

– Ни в коем случае. Я заплачу столько, сколько она запросит, в разумных пределах, разумеется, но прошу лейбл не оставлять, иначе люди сразу поймут, откуда прислан товар, и смогут покупать его без посредников. А я хочу, чтобы эти вещи продавались исключительно в «Лейси натингс». Если же она будет стоять на своем, я куплю что-нибудь для себя, и на этом конец.

Отвернувшись, Эшли стала рассматривать ночную рубашку. Сердце тревожно колотилось. Ей очень хотелось получить изумительные вещи для своих магазинов, но она не собиралась ввозить товар в Штаты только затем, чтобы «Нейман Маркус» украл у нее дизайнера!

– Вы должны объяснить, что большой магазин непременно попытается скопировать ее работы, и мы обе потеряем деньги, – пояснила Эшли.

Женщины снова стали толковать о чем-то. Наконец графиня объявила:

– Она согласна заключить договор на два года. После этого условия могут быть пересмотрены. Это вам подходит?

– Si, – улыбнулась Эшли и протянула руку синьоре Сфорца. – Mille grazie, Валентина.

Дизайнер улыбнулась, кивнула и что-то сказала Бьянке. Та рассмеялась:

– Валентина предупредила, что ее вещи обойдутся очень дорого.

Эшли кивнула:

– Позвольте мне выбрать все необходимое, а потом она скажет цену.

Вернувшись домой, Эшли поблагодарила графиню.

– Ньюйоркцы с ума сойдут из-за этих вещиц.