– Приготовься, Квинн, – повторила она.

Он перегнулся через перекладину и надел кандалы на широкие запястья. Его хозяйка наклонила перекладину так, что его ягодицы приподнялись и оказались на виду. Квинн слегка расставил ноги. Она встала прямо перед ним, прижала венерин холмик к его лицу. Его язык немедленно проник в ее лоно и стал лизать крошечный бутончик плоти. Госпожа со свистом выдохнула воздух, и он понял, что нашел свою цель.

– Я не говорила, что ты можешь лизать меня, Квинн. Ты отвратительно себя ведешь! И твой ловкий язык не помешает мне выпороть тебя. – Она чуть отступила и протянула ему ремень: – Целуй его и благодари меня за то, что я собираюсь сделать!

Он поцеловал ремень, медленно, с чувством.

– Я предпочел бы твои сочные губы, госпожа, но спасибо за старания исправить меня.

Эшли улыбнулась, встала позади раба, подняла руку и с силой опустила ремень на его мускулистый зад. Следующие несколько минут единственными звуками, раздающимися в комнате, были свист ремня и шлепки. Но когда цвет кожи стал сначала розовым, а потом и красным, Квинн застонал. Это признание ее превосходства наполнило Эшли несказанным удовольствием.

– Ты уже затвердел, Квинн? – требовательно осведомилась она. – Я хочу, чтобы ты был тверже камня.

Ремень впился в его страждущую плоть еще несколько раз.

– Я тверд, госпожа. Так тверд, что могу заставить тебя извиваться от наслаждения следующие несколько часов, если, конечно, позволишь.

Его плоть действительно так набухла, что кожаные ремешки больно в нее впивались.

– Уверен, что сможешь сдержать обещание? – допрашивала Эшли. – Если нет, я изобрету наказание, куда более изощренное, чем предыдущее.

– Взгляни сама, госпожа, – предложил он. Эшли опустила руку, отложила ремень, обошла раба и нагнулась. Ремешки на его пенисе, казалось, вот-вот лопнут…

– Возможно, ты действительно готов или почти готов, – неохотно признала она, развязывая ремешки. Его плоть набухла еще больше. – Еще несколько ударов, и ты будешь совсем готов. Потом я высосу из тебя все семя, прежде чем позволю поиметь меня.

Подняв ремень, она нанесла еще пять ударов, после чего подошла к кровати, где стояла корзина с игрушками. Выбрав мраморный стержень в палец толщиной с серебряным обручем-ручкой на конце, она окунула его в миску с душистым маслом.

Он яростно взвыл, когда она медленно ввела стержень в его задний проход:

– Нет!

Эшли рассмеялась:

– Не тебе приказывать, что мне делать, раб! Мне хочется трахать тебя в зад и одновременно сосать твой «петушок», и на этом все! Посмотрим, так ли ты силен, как хвастаешься! Если ты кончишь раньше времени, я отдам тебя на потеху другим рабам. Если же сможешь удержать свои соки, пока не войдешь в меня, я вознагражу тебя шерстяной одеждой, которую будешь надевать в холодную погоду даже без моего разрешения.

Опустившись на корточки, она стала задумчиво рассматривать его гигантскую плоть. Потом подалась вперед, взяла в рот головку и стала сосать. Он был так велик, что не мог поместиться в ее рот целиком, поэтому она сосредоточилась на чувствительной головке. Обводила языком. Покусывала нежную плоть.

Квинн застонал, стараясь удержаться и не выпустить на волю свою страсть. Если бы он посмел, запустил бы кулак в ее темные волосы, чтобы удержать голову на месте, и врезался бы ей в рот до самого горла! Заставил бы ее отсосать его семя насухо! Но его руки были скованы, а ощущение маленького дилдо в заднице казалось невероятно раздражающим.

Испытание помогла выдержать мысль о том, что через несколько минут он подомнет ее под себя и затрахает до умопомрачения.