Книга Внутренняя сторона ветра читать онлайн

Милорад Павич. Внутренняя сторона ветра

Роман о Геро и Леандре

ЛЕАНДР

Он был половиной чего-то. Сильной, красивой и даровитой половиной чего-то, что, возможно, было еще сильнее, крупнее и красивее его. Итак, он был волшебной половиной чего-то величественного и непостижимого. А она была совершенным целым. Небольшим, неопределившимся, не очень сильным или гармоничным целым, но целым.

Глава 1

– У будущего есть одно большое достоинство: оно всегда выглядит в реальности не так, как себе его представляешь, – говорил отец Леандру.

В то время Леандр был еще не вполне сложившимся юношей, он все еще не знал грамоты, но был красив. Леандром его пока никто не называл, это пришло позже, а мать заплела его волосы, как плетут голландское кружево, чтобы в дороге не нужно было причесываться. Провожая его, отец сказал:

– У него такая красивая, длинная шея, как у лебедя; не дай Бог от сабли погибнет.

И Леандр запомнил эти слова на всю жизнь. В роду Чихоричей все, кроме отца Леандра, из поколения в поколение были строителями, кузнецами и пасечниками. Чихоричи осели на Дунае под Белградом, переселившись из Герцеговины, из того края, где пению в церкви учат раньше, чем азбуке, и откуда воды стекают в два разных моря: с одного ската крыши дождь сливается на запад – в Неретву и затем в Адриатику, а с другого на восток – через Дрину в Саву и Дунай и попадает в Черное море. Только отец Леандра пошел не в свою породу – о том, чтобы строить, не хотел и слышать.

– Стоит оказаться в Вене или в Будиме, среди всех этих домов, которые теперь понастроили, себя не помню и, только выйдя на берег Дуная, где щука глупее всего в феврале, понимаю, где я и кто я.

Однако Чихоричи ничего не знали о том, где проводит время и чем занимается их отец, чем кормится их семья. Он говорил им только, что живет благодаря воде и смерти, потому что живут всегда благодаря смерти. И действительно, отец Леандра приходил домой поздно, весь мокрый, то с Дуная, то с Савы, что всегда нетрудно было определить, ведь каждая река пахнет по-своему. И всегда в полночь, все еще мокрый, чихал десять раз, как будто считал.

Леандр, который в детстве носил имена Радача и Милько, с малых лет учился на примере деда и дядьев строительному делу, продолжая семейное ремесло. Он был хорошим плотником и каменотесом, особенно по мрамору, помогал при похоронах икон, а кроме того, у него был врожденный дар легко и быстро украсить картинками пчелиный улей или поймать рой пчел. Если в те времена, когда они еще жили в Герцеговине, случалось, что в жару во время летнего поста нужно было идти на реку, находившуюся на расстоянии двадцати ружейных выстрелов, всегда посылали Леандра, и только ему удавалось наловить рыбы, выпотрошить ее, набить крапивой и принести домой, пока она не протухла. Позже, во время одного из своих путешествий, он увидел и навсегда запомнил, как в знак памяти о деспоте Джурдже Бранковиче привозили на Авалу хлеб, замешенный на дунайской воде и освященный в смедеревском храме Пресвятой Богородицы. Весь путь от Дуная до Авалы был разделен на этапы между верховыми гонцами, которые, передавая хлеб из рук в руки, доставляли его так быстро, что он еще теплым достигал застолья деспотов на горе, где его ломали на куски и делили между присутствовавшими вместе с солью, добытой под Жрновом.

– Все мы строители, – говорил Леандру, обычно за ужином, дед Чихорич, – но нам для работы дается необыкновенный мрамор: часы, дни и годы; а сон и вино – это раствор.

Все мы строители времени, гонимся за тенями и черпаем воду решетом: каждый строит из часов свой дом, каждый из времени сколачивает свой улей и собирает свой мед, время мы носим в мехах, чтобы раздувать им огонь. Как в кошельке перемешаны медяки и золотые дукаты, как перемешаны на лугу белые и черные овцы, так и у нас для строительства есть перемешанные куски белого и черного мрамора.