— А как может кто-либо не отреагировать на тебя? — сказал ей Эрик.

— Ты судишь слишком предвзято. При создании в меня были заложены определенные сочетания внешних раздражителей, феромонов и прочих параметров, о которых я представления не имею. Я же не ученый. Я не знаю, каким образом воздействую на мужчин. Знаю только, что это случается.

Они продолжали сидеть и слушать, каждый погруженный в свои мысли. Эрик был благодарен хору за то, что тот иногда фальшивил. Это возвращало к реальности.

Наконец, он снова взглянул на Лайзу.

— Но все это не важно. Ничего не важно, поскольку ты любишь меня.

— Я тебя люблю, — сказала она, стараясь скрыть слезы. — Это не было в меня заложено, но я люблю. Я не знаю, как это получилось, но я люблю тебя. А ведь ты не можешь любить меня.

Он взял ее руки в свои ладони.

— Перестань говорить мне, что я могу, и чего не могу.

— Неужели ты не понимаешь, Эрик, ведь из-за этого переполошились Тархун и все управление. Тебе не положено любить меня. Ты появился откуда-то с улицы. Ты — случайность, аномалия. У тебя ум совершенно неподходящего склада.

— Тебе это Тархун сказал, да? — Лайза кивнула. — Я не сомневаюсь, что я появился неожиданно для них, но с чего они взяли, что мой ум не соответствует этим их чертовым критериям. Они же меня не тестировали.

— Тебя тестировали, Эрик. Тархун мне рассказал. Когда все это началось, едва только ты стал преследовать меня, они первым делом связались с банком данных отдела кадров твоей компании. Изучили все твои тесты при поступлении на работу и последующие, и выявилось полное несоответствие, Эрик. Буквально по всем параметрам. Если бы ты подходил хотя бы по нескольким, Тархун совершенно иначе относился бы к тебе. Нет, конечно, со мной тебе остаться бы не позволили, но скорее всего тебя бы завербовали.

— В таком случае, у них неверные критерии, — сказал Эрик. — Поскольку я люблю тебя, и это факт бесспорный, совершенно очевидно, что они что-то упустили. Скорее всего, у них критерии неточные.

— Ну и что с того? Что было бы, если бы они решили завербовать тебя, отправить туда?

— Это точно. Тархун спит и видит, чтобы меня куда-нибудь отправить. Но боюсь, что не на Гарден и не на Эдем.

«Райские миры, — лениво подумал Эббот. — Ни налогов, ни сокрушающего бремени ежедневной работы. Все мечтают о них, все надеются попасть туда. А я — нет. Теперь уже — нет».

— Для меня это абсолютно ничего бы не изменило, Лайза. Ты прекрасно знаешь, поскольку они не разрешили бы взять тебя с собой.

— Нет, они бы меня с тобой не отпустили, Эрик. Я работаю здесь. Я для этого создана.

Он сильно встряхнул ее.

— Прекрати. Не могу я думать о тебе в таком ключе. Будто ты какая-то гора цифр и уравнений в компьютере инженера-разработчика. Ты не машина.

— Я машина, Эрик. Органическая машина, мы все такие. Просто у меня проработка более тщательная, более точное изготовление, чем у тебя. Меня выстраивали молекула за молекулой, Эрик, деталь за деталью. Вот как эту скамью, на которой мы сидим, или как купол. Кристофер Рэн от биологии создал мой образ на компьютере, Эрик, а химики-органики проследили, чтобы я была выращена в точном соответствии с проектом. И мне все это вовсе не обидно, я к этому уже давно привыкла и чувствую себя ничуть не хуже, чем все собравшиеся здесь. Да если уж на то пошло, то я чувствую себя гораздо лучше, чем они. И вовсе мне не обидно, когда всем этим милым людям, которые влюбляются в меня, говорят правду. И они тут же забывают обо мне и отправляются в колонии.