— Без работы? — подозрительно спросила Габриэлла.

— Нет, я тоже помню этот случай, — отозвался Эрик. — У него не было никакой профессии. Испаноязычный, неженатый, без близких родственников. Они отослали его с двумя транспортными работниками. Никаких дипломов или отличий в той группе.

— Вот видишь? — просиял Чарли и с триумфом посмотрел на Габриэллу. — Любого могут выбрать.

— Возможно, — неохотно согласилась она, — но это чертовски маловероятно. Может, они делают это только для того, чтобы поддерживать у всех надежду?

— Не лишено смысла, — заметил Эрик.

— Чушь. Просто они придерживаются определенных стандартов, — настаивал Чарли. — Слишком уж велика ставка.

— Это тоже отнюдь не малая ставка — поддерживать во всех нас, рядовых гражданах, уверенность, будто мы имеем такие же шансы урвать от небесного пирога, как и те, кто имеет три докторских степени.

— Ну… возможно. Только у меня дыхание не перехватило.

— Однако разве это не удивительно, — задумчиво проговорила Габриэлла, наклонившись вперед и испугав Эрика тем, что потерлась своим коленом об его. — Гарден и Эдем, райские миры, где фермеры собирают три урожая в год, где пейзажи захватывающей дух красоты, где круглогодично прекрасная погода. Никаких опасных животных, никаких источников загрязнения, о которых стоило бы беспокоиться, все удобства современного общества регулярно поставляются через Ворота… бесплатно. Я бы не колебалась ни минуты, если бы у меня появился шанс.

Она вдруг посмотрела Эрику прямо в глаза.

— А как ты, Эрик? Поехал бы?

— Не знаю, — неловко ответил он, остро ощущая трение колена под столом. — Думаю, да. Каждый согласился бы.

Это было правдой. Правительству не требовалось никого уговаривать. Едва ли кто отказался бы от Ворот. За сто пятьдесят лет работы Ворот произошло всего лишь два или три случая, когда выбранный отказался от предоставленной возможности. Чудаки. Все остальные поехали. Кто же откажется от бесплатной поездки на Эдем, если ему предложат?

Об этом каждый может только мечтать. Самые низкие из низких надеялись, что по каким-то невероятным психологическим причинам они окажутся избранными. У бедняка такие же шансы, как и у миллионера.

«Конечно же, я воспользовался бы такой возможностью», — сказал себе Эрик. Как бы то ни было, сейчас, судя по глазам Габриэллы и действиям ее ноги, имелись гораздо более реальные возможности. Казалось, он сможет получить кое-что помимо Ворот.

Церемонии в перерыве закончились, и игра возобновилась. Призрачные шансы попасть в Ворота были смыты возгласами болельщиков и голосом комментатора.

Вечер тянулся, и Эрик с интересом, если не с излишним энтузиазмом, отвечал на заигрывания Габриэллы. Она была достаточно привлекательна и, как утверждал Чарли, действительно интересовалась им, хотя все еще казалась ему чуточку агрессивной. Время покажет.

Игра подходила к концу. Ко всеобщему удовлетворению Финикс на последней минуте вырвал победу.

Публика начала расходиться, и в ресторане остались только любители выпить. Местный Коллигатар передал сводку погоды. Затем последовали новости бизнеса. Эрик убрал свою ногу от ноги Габриэллы и встал.

— У меня завтра хлопотный и напряженный день.

— Да, да мы знаем, — проговорил Чарли, тоже вставая и отодвигая свой стул. — Мы видим заголовки. «Блестящий конспиратор „Селверна“ работает целый день».

Компания рассмеялась.

— Да нет, я серьезно, — запротестовал Эрик.