— Что, удивляетесь? То-то же, — Джитер развеселился, увидев выражение лиц гостей, но тут же снова погрустнел. — А вы что думали? В раю буранов не бывает? Это заблуждение у новичков быстро рассеивается. Уверяю вас, эта метель не первая и не последняя. Условия на Эдеме пригодны для жизни, но райскими их не назовешь. До рая отсюда несколько тысячелетий добираться, — на лице его снова возникла одобряющая улыбка. — Мне всегда была интересна реакция новых колонистов. Понимаете, я здесь родился. Я — эдемит в третьем поколении. Я ничего другого и не ожидал. Мне никто не лгал. И поэтому мне очень жаль тех, кого обманули. Некоторые земляне, так до конца жизни и переживают, а некоторые просто не справляются. Прибывают на Эдем, ожидая идеальной погоды, пищи, которая сама с деревьев в рот падает, хрустальных рек, которые никогда не выходят из берегов. На самом деле на Эдеме есть пара таких мест, поближе к экватору. Нам их совсем недавно удалось обнаружить. Ведь наши возможности исследования планеты ограничены местными средствами транспорта, не говоря уже о недостатке рабочей силы. Вот мы и вынуждены торчать здесь, в зоне так называемого умеренного климата. Потому что полностью привязаны к Воротам, а перенести их не можем, так как это угрожает потерей связи с землей. Конечно, этого может и не случиться, но мы недостаточно в этом уверены, чтобы рисковать. Хотя много среди нас и таких, которым совершенно наплевать и на землю, и на все припасы, которые оттуда присылают. Сейчас мы разрабатываем железную дорогу на магнитной подушке, которая помогла бы нам выйти на побережье Орэксиса, но и там условия далеко не идеальные.

— А что там не так? — спросила Лайза.

— Сезонные ураганы, они там случаются гораздо чаще, чем на на Карибском побережье.

— А мы как раз из Северной Америки.

— Это хорошо, смотря, правда, из какой части. Ну, а чем севернее, тем быстрее вы акклиматизируетесь. К нам довольно часто прибывают колонисты из России, из Скандинавии, из Канады. Так им и вовсе здесь нравится.

Эрик нашел свободный стул и сел.

— Так значит, это все ложь, которая нужна для того, чтобы побудить людей к миграции, привлечь к участию в этих, так называемым, лотереях?

— У нас здесь есть библиотеки, своя небольшая филармония, клубы по интересам. Только времени на все это не остается. У нас все время уходит на то, чтобы согреться и добыть пищу. Но перед отправкой все колонисты проходят специальные психологические тесты, и это полностью исключает возможность проникновения сюда потенциальных снобов. Однако, время от времени, один-другой просачиваются, из тех, кто заявляет, что они выше физического труда.

— Ну и что вы с ними делаете в таком случае?

— А ничего. Кто не работает, тот не ест. У нас в этом смысле здесь полная демократия. Правда, от голода тоже пока никто не умер, но кое-кто умирает раньше срока. Недовольство, оно ведь как болезнь, накапливается и убивает. Джитер покачал головой. — Нет, это не рай, во всяком случае, как я его понимаю из того, что читал.

— Интересно, — пробормотала Лайза, — а Гарден, это тоже такое же гнилое место?

— Нам-то откуда знать? У нас ведь ни связи между колониями нет, ни обратной связи с Землей. Тут уж ничего не поделаешь. Плазменный двигатель мы сами построить не можем, да если бы и могли, недовольные умерли бы прежде, чем смогли бы вернутся на Землю. Не говоря уже о том; чтобы слетать в оба конца автоматической станции, которая открыла Эдем, требовалось сто тридцать лет на дорогу туда и обратно.