От охватившей ярости движения инстинктивно ускорились. Сэйди уже прицелилась в сердце вампира, когда взглянула в его глаза и осознала, что это её любовник.

И не смогла его убить.

Он был её большой слабостью. И так было всегда.

Лиам, плавно скользнув, встал перед ней.

– Это уже не в первый раз, когда старый друг пытается меня убить.

Она моргнула.

– Но я…

Его пальцы запечатали её губы.

– Я не такое чудовище, как ты думаешь.

Вампиры – это зло. Хищники. Они существуют, чтобы убивать. Живут, чтобы осушить жертв досуха, наслаждаясь их криками. Даже дьявол не пускает этих сволочей в ад. Это были слова ее брата, когда он узнал о смерти Джасмин.

– Я не выбирал эту жизнь. Не искал этих перемен.

Но были другие. Которые обменивали свою душу в обмен на бессмертную жизнь кровопийцы.

Его пальцы скользнули по её щеке.

– Я провел с тобой день и вкусил рай, а потом пошел на задание той ночью и узнал, что такое ад.

Сэйди вздрогнула. От прикосновения. Или его слов. Она не знала. Какая разница.

– Лиам…

Его руки скользнули ниже, по изгибу шеи. Рана уже зажила. Её вид исцелялся быстро – одни быстрее, чем другие, в зависимости от зверя, в которого оборачивались – а перевоплощение только ускоряло регенерацию.

– Мы попали в засаду, – сказал он грубым голосом. – Вампиры ждали нас, в своем гребаном логове. Мы думали, что это какая то секта, которая занималась похищениями и убийствами. Это оказались вампиры. И мы не были готовы к тому, с чем столкнулись, а вампиров было так чертовски много.

В его голосе звучала боль, а в его глазах Сэйди видела отблеск воспоминаний.

– Их лидер, могу поклясться, выглядел как двадцатилетний пацан.

Потому что он был Чистокровным. Джейкоб позаботился, чтобы она узнала о вампирах всё после смерти Джасмин. Чистокровные рождались вампирами. Они переставали стареть в конце подросткового возраста, где то к двадцати годам, и тогда пробуждалась жажда крови.

Они были самыми могущественными. Как физически, так и ментально.

– Он вонзил в меня клыки, но я боролся с ним. Царапал, стрелял, толкал.

Он резко вздохнул. Потому что да, вампиры дышали. Их сердца бились. Обращенный – это вампир, которого превратили, а не рожденный. Умирая на мгновение, их тела просыпаются наполненные мощью.

И отчаянной жаждой крови.

Она хотела прикоснуться, обнять его. Но Лиам уже не принадлежал Сэйди, хотя вряд ли он когда либо был её.

Ладонь, обнимавшая её шею, была немного прохладной, но очень сильной.

– Как ты… – она остановилась, сглотнув образовавшийся в горле комок, и ощутила вечерний бриз, подувший с балкона. – Как ты обратился?

Он убрал ладонь.

– Я и не должен был. Ублюдки оставили меня умирать, так же как и всю команду. Насколько понял, каким то образом в меня попала кровь нападавшего. И я отправил его в ад. Кровь была повсюду.

Для превращения в вампира не достаточно быть укушенным три раза, как говорится в фильмах. А только один. Жертва должна быть осушена полностью, но чтобы началась трансформация, нужна кровь вампира. Пары капель достаточно, чтобы трюк удался.

Кровь вампира очень мощная. И испорченная, как говорил Джейкоб

– Но почему ты не пришел ко мне?

Черт, зачем нужны эти загадки? Похороны? Закрытый гроб? А она решила, что крышку гроба не поднимали из за тяжелых повреждений Лиама.