Боже, какой кошмар!

«Хорошо, что Брейс видел меня до этого превращения».

Она знала, что обычно выглядит довольно хорошо. Опрятно и ухоженно, а подходящая одежда скрывала полноту.

Просто не надо никогда раздеваться.

«Не следовало расслабляться», – подумала она, наклоняясь и открывая воду.

А ну к черту! Если Брейсу не нравится, как я выгляжу, пусть катится куда подальше. На кого я стараюсь произвести впечатление? Да ни на кого.

Во всяком случае, не такая я уж и толстая. Приятная полнота, не более.

Чем богаты, тем и рады.

Джейн улыбнулась. Вне всякого сомнения, она Брейсу понравилась. Или, по крайней мере, ничто в ней, похоже, он не нашел отталкивающим.

Улыбка исчезла так же быстро, как и появилась.

Не распаляйся и не витай в облаках. Он – мужчина. И когда дело доходит до главного – вероятно, такой же негодяй, как и остальные.

Попробовав рукой воду, льющуюся из крана, она чуть-чуть открутила кран холодной воды, чтобы не ошпариться. Затем переключила на душ и шагнула в кабинку, быстро задвинув за собой стеклянную дверку.

Встав под горячий ливень, она закрыла глаза и подставила лицо. Вода, казалось, поглотила ее в свою пучину. Она стучала по прикрытым векам, заполнила рот, водопадом срывалась с подбородка. С ней пришло облегчение.

Затем она наклонила голову. Струи трепали и спутывали волосы, согревая кожу. Но и больно забарабанили по шишке, вскочившей в месте удара о бронзовые волосы вождя.

Все, хватит.

И она повернулась. Теперь вода лилась на затылок и шею, с брызгами отскакивала от плеч, ниспадала бурным потоком по спине, в то время как многочисленные тонкие струйки, извиваясь, стекали по груди и животу. Теперь, когда она не молотила больше по ушибленному месту, стало очень приятно.

Некоторое время Джейн стояла неподвижно, наслаждаясь этим приятным чувством, и лишь потом взялась за мыло.

«Интересно, – неожиданно мелькнуло у нее в голове, – увижу ли я здесь когда-нибудь Брейса?»

Принимать душ вместе с мужчиной было одной из ее любимейших сексуальных фантазий.

Джейн никогда еще не делала этого.

Не то чтобы ее не просили.

Но ведь не станешь прыгать под душ с первым встречным. Особенно, если ты немного полновата. Не хочется, чтобы кто попало видел твой жир.

Скользя мылом по телу, Джейн думала о том, впустила ли бы она Брейса.

"Положим, – представляла себе она, – он прямо сейчас возвращается. Входит в ванную комнату, совершенно голый и с огромным, гордо торчащим членом. Что я буду делать? Заверещу и прикроюсь? Или открою дверцу и скажу: «Входи, милый, вода такая чудесная»?

Забудь об этом, – прервала она свои фантазии. – Этого не случится".

Ну а если бы все-таки случилось? Что ж, помоги немного своему воображению. Скажем, ты сбросила пятнадцать фунтов или хотя бы десять. И тебе так одиноко, и ты такая разгоряченная и взволнованная. И тут сквозь дверцу душевой кабинки видишь его – он идет к тебе в чем мать родила, и у него такой огромный и напряженный.

Джейн повернулась к двери. Стекло запотело и было белым, и только в нескольких местах просвечивали небольшие прозрачные полоски, прочерченные стекавшими капельками воды.

Но хотя в затуманенное стекло почти ничего не было видно, она все же легко определила, что никто не приближался к ней и никого за дверью не было.

Но, быть может, Брейс сейчас в коридоре, раздевается и собирается к ней войти.

Двумя руками Джейн ухватилась за верхнюю алюминиевую направляющую и наклонилась вперед. Ее груди коснулись стекла. Оно было скользким и неожиданно холодным. Она слегка потерлась о него, наблюдая, как кончики сосков оставляют прозрачные полоски на запотевшем стекле.

"Интересно, как это выглядит с другой стороны двери? – подумала она.