— А вот странно, Риан. — Алиана уже давно поела и теперь, отодвинув от себя стеклянный кубок и недоеденный десерт, сидела, подперев подбородок кулаками, и смотрела мне прямо в глаза.

И зачем, спрашивается, было садиться напротив меня…

Подражая эсселин Валейн, негласной королеве отбора, остальные его участницы повернули головы в мою сторону.

— И что тебе интересно, Амарелия?

— Ты такая тощая, хоть и ешь за троих.

И вовсе я не тощая! Высокая просто, вот и кажусь тростиночкой. Хотя лично я ничего не имею против своей фигуры, а если Амарелия что-то имеет — ее проблемы.

— У меня здоровый аппетит, — пожала плечами я и в качестве его демонстрации принялась уплетать политое медом пирожное.

Мм… вкуснотища. Все-таки прихвачу одно для Чили.

— Здоровый аппетит у тебя или у твоего льорна? — расплылась в ядовитой улыбке девушка.

Я чуть не подавилась и едва не выплюнула в довольно усмехающуюся Амарелию не до конца прожеванное пирожное. Жаль, что не выплюнула.

Заставив себя проглотить застрявший в горле кусок, вкрадчиво поинтересовалась:

— Что ты сказала?

— Что ты нарушаешь правила, дорогая. А это может быть чревато.

Травмой твоей головы может быть чревато.

— Не понимаю, о чем ты, — прикинулась я удивленной, хоть все внутри меня клокотало от гнева, сдерживать который с каждой секундой становилось все сложнее.

Если из-за нее пострадает Чили…

Улыбка Амарелии стала еще отвратительней.

— Я о малыше льорне, которого заметила моя служанка, случайно заглянув к твоей. Удачно заглянув, стоит отметить.

Месяц! Месяц мы с Хевиной его прятали, и все было хорошо. Видимо, расслабились, успокоились.

Непростительная ошибка. Моя и ее.

— Полагаю, Шахир уже в курсе? — сдержанно спросила я, поднимаясь из-за стола. Платок с едой для льорна продолжала сжимать в руке, чувствуя, как ткань пропитывается жиром, точно так же как мое сердце пропитывалось ненавистью к этой выдре.

Алиана откинулась на спинку стула, скрестив на груди руки.

— Ну а ты как думаешь?

Так вот, если из-за нее пострадает Чили, замуж за Тейрана будет выходить ее призрак. Потому что сама Амарелия прямиком из дворца советника отправится жить к Ясноликой.

На полпути из столовой я остановилась и резко повернула обратно.

— Совсем забыла!

Стремительно приблизившись к эсселин Валейн (она даже не успела обернуться), вытряхнула все содержимое платка на голову «королеве» и, схватив со стола кувшин, добавила к сползающим по волосам паштету и мякоти фрукта травяного напитка из кувшина.

Пусть освежится.

Амарелия замерла, явно отказываясь верить в реальность происходящего. А я философски рассудила: если уж помирать, вернее, вылетать с отбора, то красиво.

Подумала так и пошла разбираться с Шахиром.

Пусть только попробует тронуть моего Чили!

Шла я быстро. Очень. Нервно перебирая ногами и больше всего на свете боясь, что опоздаю. И, как вскоре выяснилось, боялась не зря. Когда до заветных дверей оставался всего один поворот и несколько шагов, из моих покоев раздался истошный визг, а следом послышалась грубая мужская брань.