Вы спросите, а что же тут странного?

А то, что я неплохо знаю людей и уверен, что люди так быстро своего настроения не меняют. Курощуп, конечно, тот еще оратор, но эти парни еще пять минут стояли на коленях и смотрели на меня с ужасом. А теперь бегут меня курочить. Не бывает так. Наверняка не обошлось без магии, но мне сейчас, понятное дело, некогда было разбираться.

Мда, вот тебе и попаданство в магократа-дворянина.

С другой стороны, свою прошлую жизнь я закончил тем, что одолел в драке четырех зеков-смертников. Так хули мне бояться каких-то крестьян с вилами?

Тем более что тут не тюремная камера, вокруг поля, пространства для маневра сколько хочешь. Главное, чтобы новое тело не подвело.

Курощуп подбежал ко мне первым и замахнулся топором.

Но замах был чересчур широким, бил Курощуп, как лесоруб, а не как воин-убийца. Впрочем, его намерения меня убить никаких сомнений не вызывали.

Я тупо пробил прямым Курощупу в челюсть, парень вместе со своим топором отлетел на метр, и тут же обмяк.

Неплохо. Хотя в старом теле я бы, пожалуй, ударил изящнее и сильнее.

Тодзи и Гэндо тем временем атаковали меня справа и слева. Гэндо попытался уработать меня вилами, но я уклонился и повалил его оземь подсечкой. Тодзи оказался умнее. Свою косу он выкинул, еще когда бежал ко мне, зато от души пробил мне в грудину кулаком.

В тот момент, когда кулак Тодзи пробил мне дыхалку, я с ужасом осознал, что эти парни всю свою жизнь гнули спины в полях, что они накачаны и выносливы на уровне турникменов из моего родного мира, а может даже и превосходят их.

А я тем временем в теле барчука, который определенно, если и тренировался, то только в просмотре аниме или в развлекухе с крестьянками в стогах.

Дыхание от удара мне перехватило. Время было упущено, а поганый Тодзи, не замешкавшись ни на мгновение, засадил мне кулаком в живот.

Внутри все перевернулось, я сложился пополам.

Как глупо, Боже мой.

Барчук, в которого я попал, владел своим телом на уровне первоклассника.

С другой стороны, я же свалил Курощупа. Мне бы собраться, восстановить дыхание, привыкнуть к этому слабосильному телу…

Но меня уже повалил на землю и стали избивать ногами. Вандамм что-то орал, но его никто не слушал. Нос мне разбили сразу, потом сломали коленную чашечку.

Кто именно меня гнездит я уже разобрать не мог, но был уверен, что участвуют все четверо холопов, кроме выбывшего из боя Курощупа.

А потом я сквозь потоки заливавшей глаза крови из рассеченного лба увидел, как мне в шею стремительно летят вилы.

Всё, приплыли. Самое недолгое попаданство в истории, блин…

Глава 5. Сестрица в пивоварнях

«Ибо что есть магия, как не избранничество? И никто не становился магократом по своей воле, но лишь по воле магии. Она сама избирает сосуды, куда влиться.

И поэтому первая инициация всегда травматична для магократа. Неофит должен отказаться от себя самого, от самой своей жизни и личности, чтобы магия вошла в него. Он должен быть смиренен, и отказавшись от самой жизни своей, открыть свою душу, чтобы магия вошла туда, не как гость, но как хозяин.

И потому магократы и правят, не только лишь по праву сильного, но по праву избранничества. Они выбраны магией, Вселенной, Богом, если хотите. А потому покорность подлых сословий — не есть вопрос политики. Это есть вопрос вселенского устройства»

Владимир Соловьев, русский философ,

«Liber Magocratiae», том IV

…А потом, за секунду до того, как мне в горло вогнали вилы, я вдруг преисполнился. Чего именно я преисполнился? Не знаю. Но преисполнился точно.

Меня вдруг обдало чем-то неотмирным, всё изменилось за одно мгновение. Мне стало страшно, но испугался я не смерти.