— Вали духов, пацаны, я их щас НУРами обработаю!

Летёху еле успели затащить на вертолёт.

— На Харачой бля-я-я-я! — заорал командир и увёл вертушку из-под «условного обстрела».

Хорошо что на подвеске, вертолёта ничего боевого не было, да и Тищенко быстро пришёл в себя.

За то, что мы прибыли с задачи на вертолёте нам ничего абсолютно не было. Начальник штаба руководства учениями и многочисленные посредники, уже находившиеся на полигоне, долго не могли поверить в то, что группа выполнила задачу. Все координаты местонахождения ПКП, данные во время двухстороннего сеанса, один в один совпадали с теми, что были у посредников, а может были даже и точнее. Руководство смущало несколько непонятных фактов. По докладам о реально действующих группах, мы ходили где-то в районе Вахапетовки кругами. По докладам поисковой группы Специального отряда быстрого реагирования, они были у нас на хвосте и вот вот должны были обнаружить и нейтрализовать. Пару часов назад даже поступил доклад о том, что мы пойманы на дневке и пытаемся залегендироваться под туристов. С СОБРом такие детские отговорки не проходят, и они вот вот нас расколят на чистосердечное признание. А через час выходим мы и докладываем о выполнении задачи. План-схема ПКП немного убедили посредников, но дозвониться до командующего армией они так и не смогли, отсутствовала связь. (Как оказалось позже «спортгруппа» вывела из строя узел связи командного пункта). Пришлось скрепя сердце, отозвав в сторонку одного из офицеров посреднического аппарата продемонстрировать видеозапись на телефоне. У посредника был ноутбук с инфракрасным портом и в нарушение всех требований секретности запись перекинули ему для дальнейшей демонстрации руководству. А потом вышел командующий и громко матерясь, доложил, что его подвижный командный пункт вместе с ним уничтожен и всё управление армией теперь переходит к его заместителю, а он сам едет отдыхать в баню и ну всех нах...

И, несмотря на удачное выполнение задачи, нас ждал еще один сюрприз. Мы должны были отстрелять на своём стрельбище упражнение «Группа в налёте» а после этого пробежать марш-бросок десять километров, так называемое упражнение «отход группы после налёта». Тут уже никого не обманешь и не подставишь. Стоя на инструктаже командиров групп, я тихо выпадал в осадок. Здесь мы уже точно не выиграем никак. Остальные группы — это слаженные боевые единицы и это упражнение в полном составе выполняли не раз. Отстрелять худо бедно можно, благодаря данному ранее результату мы спокойно можем завалить и стрельбу и марш, количество сеансов связи у нас больше всех, самая сложная задача была у офицерской группы и мы её выполнили, зачем же сейчас над нами издеваться? Отправили бы уже нас домой да и забыли, нет, напоследок надо всё-таки поглумится. Бормоча под нос ругательства я побрёл к своим офицерам-разведчикам. Надо хотя бы распределить цели и обозначить боевой порядок группы при проведении налёта и порядок отхода. Как-нибудь уж отстреляем, а десять километров пройдём пешком и пошло оно всё к чёрту. Пачишина и Пиотровского на месте не оказалось, куда-то смылись предупредив, что скоро вернутся. Пришлось потренироваться без них. Ромашкин получил гранатомёт и теперь с презрением посматривал на лейтенанта с пулемётом.

Начали тренироваться в передвижении. По окончании стрельбы я посоветовал не мчаться обратно на исходные позиции сломя голову, а имитировать отход по парам, прикрывая друг друга. Потренировались вроде неплохо, особенно колоритно выглядели Ромашкин и начфинёнок. Подошли улыбающиеся технари. Я даже не успел наорать на них.