Причем получилось так, что ротный ящик говяжьей тушенки каким-то образом заначил, а доблестный «бдительный» поехал вербовать нохчей с ящиком свиной тушенки. Результат, как вы сами понимаете, превзошел все ожидания. Правоверные мусульмане, поняв что их вербуют с помощью свиной тушенки, взяли и сдали контрика военному коменданту, который повязал его и продержал в обезьяннике до выяснения личности.

После этого случая контрик попытался затаить обиду на ротного, но выпив и закусив понял, что приобрел бесценный опыт в вербовке «сексотов» и решил простить ротного.

Однако ротный по своей профессиональной подлости заставил одного своего самого пронырливого бойца завернуть в газеты новую лопату и дефилировать возле палатки, в которой проживал особист. Наш доблестный сотрудник, почесывая мощную впалую грудь, вышел из палатки и зевнул, как умеют только профессионалы-контрразведчики, зевнул бдительно и зорко, правда, чуть не вывернув при этом челюсть. Вид бойца с чем-то весьма интересным в газете заставил его сделать «стойку», зашевелить ноздрями и довольно хрюкнуть. «Есть, есть», — он предвкушал раскрытие громкого дела и снятие прошлогоднего выговора в приказе. Боец, увидев особиста, сделал испуганный вид и бочком-бочком стал «исчезать» между палаток. Особист, делая вид что его совершенно не интересует ни боец, ни странный предмет в газете, сел на хвост «расхитителю». При чем оба фигуранта делали вид, что друг друга не замечают и дефилировали по всему расположению батальона. Иногда боец ускорялся, ускорялся и особист, но делать незамечено и ненавязчиво у него не получалось, так как он был в тапочках и постоянно падал, задевая растяжки палаток.

Картину «классической» слежки наблюдало большое количество офицеров батальона, которые, покуривая, делали ставки и возгласами подбадривали то бойца, то особиста.

Наконец, бойцу надоело бегать, тем более он получил условный сигнал от ротного на прекращение комедии. Боец остановился и под напряженным прищуром особиста развернул газету, вынул свежеокрашенную лопату и любовно повесил её на пожарный щит возле роты. Контрик чуть не заплакал, даже всхлипнул, но, собрав мужество в кулак, гордо продефилировал в палатку.

А однажды в разведдесантной роте появился новый «боец» — красивый пухлый поросенок самого умильного вида. Контрик в это время отсутствовал, на каких-то курсах повышения бдительности, поэтому расследование по факту появления свиньи никто не проводил, поросенка вербануть или допросить на предмет причастия к НВФ тоже было некому.

Свиненок первые два месяца спокойно бродил по расположению роты, гордо похрюкивал, был научен подавать копыто и был наречен «Шамиль Басаев». Однако впоследствии его характер резко испортился, он начал зверствовать: гонял собак, среди которых были и покруче чем он, ну там всякие «Дударики», «Асланки Масхадовы» и прочие. Самый неименитый был простой пес Перец, который как-то подбил всю собачью свору отмудохать не в меру оборзевшего кабана. Однако из затеи ничего не вышло: «Шамиль» кинулся за помощью к разведчикам-десантникам и те приемами рукопашного боя, матами и пропавшей колбасой отогнали незаконное собачье формирование. Впоследствии кабан еще больше оборзел, оброс черной щетиной, был помещен в специально отведенный загон и жил в своей резиденции, питаясь отбросами батальонной кухни и с ужасом ожидая 2 августа. Наконец-то этот день настал. Но мы предполагаем, а вышестоящий штаб располагает. Второго августа почти вся разведдесантная рота вылетела в горы искать прорвавшегося тезку поросенка. В горах рота проползала неделю, потом еще одну, питаясь только сухпаем. Потом резко испортилась погода, и убогонький солдат-связист навернул станцию. Вторая радиостанция пострадала во время короткого боестолкновения, третьей радиостанции в роте не было. Средства связи в группах до Центра не доставали.