Том поднял голову, с пониманием посмотрел на разгоряченное лицо Полы, затем спустил купальник, обнажив напрягшуюся от чувственного волнения грудь, и припал к ней нетерпеливыми губами. Кожа ощутила его горячее дыхание, потом нежное прикосновение языка к соскам. Пола закрыла глаза, испытав острое наслаждение.

Том потерял самообладание. Застонав, он крепко сжал ее груди в ладонях.

Огонь ответного желания полыхал в ней. Тело больше не желало подчиняться разуму, оно требовало своей доли радости, в которой так долго ему было отказано.

Том угадал состояние женщины и уже не пытался сдерживать себя. Через ткань купальника Пола почувствовала его нарастающее возбуждение.

Если сейчас не вмешается рассудок, свершится неминуемое. Так хочется безоглядно любить этого красивого, сильного мужчину… Но надо же понимать: у них нет общего будущего. Если она сейчас поддастся сладостному желанию, то только свяжет себя. Именно себя, а не его.

Да будь ты наконец благоразумна, Пола Уорд! Ты же его едва знаешь. Впрочем, как и себя в данный момент.

Смущенная, встревоженная, даже немного испуганная, Пола отпрянула от теряющего голову мужчины. Если она так легко уступит сейчас, чем это обернется для нее потом?

Ясно, что она отдаст ему все, ведь осторожность не в ее натуре. А что дальше? Да ничего хорошего. Даже если он и полюбит ее по-настоящему, это не принесет счастья. Ведь в своем деле Клинтон такой же игрок, каким был Микки в своем. Значит, и речи не может быть о нормальной семье. И не будет ощущения надежных тылов, безопасности.

— В чем дело? — Том напряженно вглядывался в ее лицо.

— Мне очень жаль. Я не владела собой. — Пола вздернула бретельки купальника, закрывая грудь. — Мне не стоило поощрять тебя в твоем желании.

— Что за глупости ты придумываешь? Мы же взрослые люди! Поверь, я не из тех, кому женщина наскучит, как только ляжет с ним в постель.

— Знаю. — Пола села, обхватив колени руками. — Дело не в этом.

Их прервал вежливый стук в дверь спальни.

— Да? — отозвался Том.

— Через пятнадцать минут первый завтрак, мистер Клинтон, — донесся откуда-то женский голос.

— Благодарю. — Он наградил Полу сердитым взглядом. — Я не сдаюсь. Считай это краткой передышкой. — Потом встал, схватил свое полотенце и направился в ванную.

Ишь ты! Он, видите ли, не сдается! На что, спрашивается, он надеется? Сегодня они возвращаются в Анахайм, и игра закончится. Уборщица вновь станет уборщицей, а миллионер останется неприступным миллионером. Это обидно, конечно, — кто спорит? Такого со всех точек зрения интересного мужчину она встретила впервые. Жаль, но совсем скоро все кончится, не успев начаться.

До завтрака и во время него они не сказали друг другу ни слова. А завтрак был неплохой — свежайшая ветчина, яйца, ломтики дыни, хрустящие булочки и кофе. По завершении трапезы Том стал участвовать в общей беседе с таким видом, как будто ничего и не произошло.

Радио сообщило, что дороги открыты. Можно ехать.

Тепло простившись с хозяевами и гостями, они выехали около часа дня.

— Как ты думаешь, все прошло гладко? — спросила Пола, когда они двинулись по шоссе вдоль тихоокеанского побережья. — Тебе дадут ссуду?

— Артур сказал, что позвонит мне на неделе. — Том не отрывал глаз от дороги. — У них, по-видимому, есть еще один партнер, и он тоже должен одобрить сделку. Но, кажется, все идет хорошо.

— Я рада, — сказала Пола. — Может, я даже помогла?

На какое-то мгновение лицо Тома осветила улыбка.

— Ты определенно помогла.