Сари и я всегда настаивали, что нам следует как можно меньше иметь дел с криминальными элементами. Несмотря на протесты Одноглазого и вопреки случайным промахам До Трана. Что такое эти криминальные элементы? Люди весьма сомнительной нравственности, не имеющие ни малейшего представления о дисциплине. Им ничего не стоит пойти на убийство ради лишнего кувшина вина. Я от всей души надеялась, что у них с Серыми найдется чем позабавить друг друга. И что эти «игры» обернутся кровью и для тех, и для других. Нам от этого будет только польза.

Любая прогулка по городу обнажает жестокую суть Таглиоса. Нигде в мире нет столько нищих. Если бы кто-то сумел собрать всех нищих Таглиоса и дать им в руки оружие, он имел бы в своем распоряжении армию гораздо больше той, которую собрал Капитан во времена войны с Хозяевами Теней. Если вы хоть чуточку похожи на иностранца или просто состоятельного человека, они нахлынут на вас со всех сторон, как волны. И все бьют на жалость. Не так далеко от склада До Трана живет мальчик, у которого нет ни рук, ни ног. На месте последних у него прикреплены деревянные колоды. Он ползает вокруг, зажав в губах чашу. Каждый калека старше пятнадцати утверждает, что он — герой войны. Но самое страшное — дети. Часто их калечат умышленно, жестоко деформируя конечности. Продают людям, которые рассматривают несчастных калек как свою собственность, потому что «кормят» их — раз в несколько дней дают горстку поджаренных зерен.

Последняя премудрость этого города состоит в том, что люди, которые эксплуатируют нищих, рискуют сами оказаться на их месте. Если не будут очень, очень внимательно следить, что происходит у них за спиной.

Я как раз проходила мимо одного из несчастных. Из конечностей он худо-бедно мог пользоваться одной рукой, подтаскивая себя с ее помощью. Остальные были ужасно искривлены и ни на что не годились. Кости изломаны, лицо и обнаженное тело покрыты шрамами от ожогов. Я остановилась и бросила ему мелкую монету.

Он прошептал что-то и попытался отползти. Он все еще мог видеть одним глазом.

Всюду, куда ни бросишь взгляд, кипела жизнь в неповторимой, сугубо таглианской манере. Все средства передвижения были увешаны людьми, кроме разве что рикши какого-нибудь богатого человека, к примеру банкира, который мог позволить себе иметь вооруженных скороходов-охранников, разгонявших прохожих бамбуковыми палками. Лавочники часто сидели прямо, на своих крошечных прилавках — просто потому, что другого места не было. Рабочие, прокладывая себе путь локтями, спешили во всех направлениях с тяжеленными грузами, яростно поливая бранью тех, кто оказывался на пути. Люди спорили, дико размахивая руками, не обращая внимания на то, что рядом кто-то испражнялся, если ему приспичило. Купались в сточных канавах, с равнодушием взирая на то, что по соседству другие мочились в ту же самую воду.

Таглиос — тотальное, безжалостное изнасилование всех чувств человека, но больше всего страдает обоняние. Я терпеть не могу сезон дождей, но без него Таглиос как среда обитания стал бы непригоден даже для крыс Без дождей эндемические холера и оспа косили бы людей гораздо сильнее, чем сейчас, — хотя дожди приносят с собой вспышки малярии и желтой лихорадки. Болезни — самые разные — явление обычное и воспринимаются стоически.

И потом здесь имеются прокаженные, чье положение придает новую глубину таким понятиям, как ужас и отчаяние. Никогда моя вера в Бога не подвергается такому испытанию, как при виде прокаженных. Кроме всего прочего, я знакома с некоторыми из них лично и знаю, что очень немногие действительно заслуживают такого страшного наказания. Разве что Гунни правы, и эти люди платят за то зло, которое совершили в прошлых жизнях.

Над городом кружат коршуны и вороны, канюки и грифы. С точки зрения этих пожирателей падали, жизнь прекрасна. Пока не приедут могильщики, чтобы собрать трупы.

В поисках удачи люди стекаются сюда отовсюду, даже за пять сотен миль.