|
Ему удалось доплыть совсем близко, осталось метров семь-восемь, когда в этом промежутке поднялась волна и, как бы оттолкнувшись от парохода, отбросила Ивана метров на двадцать. «Орел», не сбавляя хода, прошел мимо Ивана. И тут на фоне темно-серого неба Иван увидел силуэты вражеских самолетов и понял, что «Орел» спешит уйти от места катастрофы, чтобы отвлечь самолет на себя. Потом, поблизости, Иван увидел раздетых людей, которые плавали на волнах, сидя на чем-то. Подплыл, понял, что они сидят на крупном обломке решетчатого люка и крепко за него держатся. Иван плавал некоторое время, придерживаясь за этот плотик одной рукой, устал, затем влез на плотик и сел на краешек. На плотике было трое полуодетых и один полностью обнаженный, он лежал неподвижно, тело его было покрыто пятнами то с синевой, то с желтизной, глаза — мутно-голубые, из раскрытого рта волны вымывали пену. Он умирал, и помочь ему было нечем. Люди молчали. Волны без устали то раскачивали, то накрывали плотик и людей массой воды, и незаметно для живых они унесли неподвижное тело в глубину.
Остальные продолжали держаться. По обрывкам фраз Иван понял, что его соседями были курсанты Высшего инженерного училища. Прошло немало времени, когда снова показался «Орел», идущий к месту катастрофы. Баржа выделялась над водой только носовой и кормовой частями, на которых сосредоточились группы людей. Затем показался силуэт еще одного корабля. Но Иван очень внимательно следил за действиями «Орла», который, подбирая людей из воды, продолжал медленно приближаться. Другие курсанты вытащили из воды чемодан с белыми «французскими» булками и завтракали, не обращая внимания на происходящее вокруг. Еще в начале трагедии курсант Леонид Суевалов разделся до брюк. Он всегда помнит, как с приятелем Андреем Букоемским они выкурили «по последней», когда уже стало ясно, что скоро баржа пойдет ко дну и никаких берегов не видно. Когда средняя часть палубы была оторвана от корпуса баржи, то несколько сотен человек, расположенных на ней, сразу оказались в воде. Сначала Суевалов погрузился метра на два среди массы других людей, а затем всплыл на поверхность. Многие плавали сначала без всякой опоры, другие держались за деревянные предметы. Слышались крики, стоны. Суевалов пристроился к каким-то бревнам, держался за них и осматривался. Видел и некоторых знакомых, в частности видел гибель Сережи Шестакова. Шестаков тоже держался за какой-то деревянный предмет, но, видимо, так замерз, что силы его иссякли, и он, свернувшись клубком, пошел ко дну. Увидев, что буксир движется в его сторону, а скопление людей и предметов все еще расплывается, Суевалов поплыл к буксиру. По концам, которые сбрасывали с палубы буксира, курсанты взбирались наверх. Суевалову показалось, что он там «конкуренции» не выдержит. Поэтому он некоторое время проплавал около носа буксира, и вдруг одна из волн приподняла его до якоря, который торчал из клюза. Суевалов быстро уцепился за якорь и по нему взобрался до фальшборта, а здесь последнее усилие помог ему сделать паросиловик Шнайдман, перетянувший его на палубу. Андрей Букоемский, выкуривший с ним «последнюю», погиб. В те минуты, когда шторм взламывал среднюю часть палубы и сбрасывал ее за борт, среди множества людей за бортом оказался и курсант Евгений Перешивайло. Намокшая форменная одежда и обувь тянули его ко дну, ему требовались неимоверные усилия, чтобы удержаться на поверхности кипящих волн. Крутая волна подняла Евгения настолько высоко, что ему стала видна группа моряков, вцепившихся под водой за какую-то притопленную плавучую конструкцию, и Евгений поплыл к ним. Под водой он нащупал бревно и также прицепился к нему, а отдышавшись и успокоившись, по взаимному расположению людей определил, что это была рама для фиксирования автомашин на палубе баржи. |
