– Паркет должен блестеть как зеркало.

Не забыть бы о лекарстве для Морейры! Кардиолог, пользующий генерала, нашел, что давление у него в последнее время подскочило, и прописал ещё одно снадобье. Генерал, хоть и выглядит совершенно спокойным, на самом деле очень волнуется. Дона Консейсан знает, что муж её властен, но не груб, и есл-и уж он обозвал жену угорелой кошкой, значит, нервы у него напряжены до последней степени.

Дона Консейсан снова оказывается в кладовой, едва не застигнув дочь и Клодинора за прочувствованным нескончаемым поцелуем – счастливый день!

– Сесилия, брось фрукты, этим займётся сеу Арлиндо. Ступай на кухню, помоги Эунисе. Ещё нужно прибрать в доме. А вы, Клодинор, пойдите к генералу, раз влеките его немножко.

Сабенса посылает Сесилии влюбленный взгляд, Сесилия отвечает Сабенсе взглядом многообещающим. Дона Консейсан вздыхает: если господь явит милость, может, и кончится свадьбой, а не так, как с другими, на полдороги… Ох, Сесилия, ветер в голове!..

Генералу не сидится в качалке – строевым шагом он ходит из одного угла сада в другой. Неумелый новобранец Сабенса никак не может подстроиться и зашагать в ногу со своим другом и – как знать? – будущим тестем. Они ещё раз детально обсуждают предстоящие выборы, Клодинору надлежит занять позицию рядом с телефоном в холле, который отделяет комнату, где происходит голосование, от гостиной, где академики пьют чай. Как только избрание совершится, он тут же позвонит и доложит о результатах – единогласно или всё-таки затесался один черный шар. Генерал надеется, что Лизандро Лейте удовлетворится визитной карточкой и не подложит ему свинью. Тогда генерал «готов забыть прежние распри и протянуть коллеге по «бессмертию» руку дружбы» – во всяком случае, так он обещает Сабенсе.

Появляется дона Консейсан с таблеткой и стаканом воды.

– Морейра, прими лекарство. А может быть, тебе сегодня двойную дозу?

– Это ещё зачем? Я превосходно себя чувствую. – Он глотает таблетку, запивает её водой. – К приезду академиков всё должно быть в полной готовности. – Улыбка наплывает на его лицо, обычно такое серьёзное. В знак неслыханного расположения он щиплет дону Консейсан за щеку. – А завтра отправимся к Пене, придворному портному Бразильской Академии. Снимем мерку…

Избрание генерала заставляет и Сабенсу потратиться на новый костюм, но игра стоит свеч: он получит Сесилию в жены, премию Жозе Вериссимо в награду, а там – чем чёрт не шутит – и… Если у тебя тесть член Бразильской Академии, он уж шепнёт словечко кому надо… В доме генерала Морейры среди невиданного кавардака носится дона Консейсан, все сегодня предаются мечтаниям.

КАНДИДАТ В МИНИСТРЫ

Ренато Мюллер Виейра, посол Бразилии в Мексике, приехал на родину в отпуск как раз накануне выборов. Он стал академиком пять лет назад после жестокой предвыборной борьбы и сейчас должен был впервые голосовать лично. Прежние его наезды в Рио не совпадали с выборами, и он присылал свой бюллетень по почте. Едва получив от полковника Перейры пространную и любезную телеграмму, он тут же обещал ему свою поддержку.

Ренато не был знаком с полковником, хотя, разумеет¬ся, слышал о нём. Он ни разу в жизни его не видел и не читал ни единого его творения, о которых велось столько разговоров и споров. Однако посол поторопился отправить Перейре свой голос и поздравления: ведь речь шла о самом влиятельном человеке в правительстве и военных кругах. Полковник мог бы оказать ему поддержку и серьёзно помочь в осуществлении давней мечты: если слухи об отставке министра иностранных дел Освалдо де Араньи подтвердятся, то Ренато вполне мог претендовать на этот пост. После того как Гитлер пришёл к власти, Ренато некоторое время служил в Германии и считал, что это весомый аргумент в его пользу: он был в прекрасных отношениях с гитлеровскими чиновниками и в те времена, когда правители Бразилии подумывали о заключении договора с Гитлером, немало сделал для сближения Нового государства с третьим рейхом.