Версты через две показалось село. Оно было обнесено тыном, и в центре, на площади, высилась небольшая церковь.

Здесь Андрей решил заночевать. Солнце к закату клонилось, ещё час-два – и темно будет. А спать одному в голом поле не хотелось.

Одно плохо – денег у него нет. А кушать уже хочется. Можно, конечно, попробовать продать что-нибудь или обменять на еду.

Он проехал через открытые ворота в село и спросил у играющих на пыльной улице мальчишек, где находится постоялый двор.

– Вон он, дядька, прямо.

Андрей проехал немного.

Постоялый двор был серьёзным, несоразмерно великим для такого села. Наверное, потому, что стоял он на бойкой дороге, ведущей из Крыма и Кавказа на Москву или Новгород, в русские земли.

Сразу за воротами постоялого двора к нему подскочил слуга, с поклоном принял узду и повёл лошадь в конюшню. Андрей же в трапезную прошёл, сразу к стойке.

– Мне бы хозяина.

Мужик за стойкой внимательно осмотрел Андрея. Ну да, одежда на нём непривычная, скорее всего, немец на постоялый двор забрёл, только по-русски чисто говорит, хоть и с акцентом непонятным.

– Я хозяин.

– Подхарчиться бы мне, переночевать по-человечески да лошадь накормить-напоить.

– В сей момент исполним.

– Загвоздка есть одна – без денег я. Могу обмен предложить.

Глаза хозяина остро блеснули.

– На выбор предлагаю: либо лук татарский с полным колчаном стрел, либо музыкальную шкатулку.

Хозяину стало интересно:

– Покажи диковинку.

Андрей вытащил мобильный телефон, залез в «меню» и проиграл несколько мелодий. Телефон известной корейской фирмы звучал громко.

Хозяин заворожённо уставился на экран с яркими заставками и нервно облизнул губы.

– Занятной работы вещица. Что хочешь за неё?

– Я её за две монеты золотом купил. Думал в Москву доставить, к царскому двору. Да в дороге прослышал, вроде умер Годунов, – беззастенчиво врал Андрей.

– Умер, точно. Ещё тринадцатого апреля. Говорят – изо рта, ушей и носа кровь хлынула. Два часа и прожил всего.

– Ай-яй-яй! Что на свете творится!

– Угу. В Архангельском соборе упокоен, под именем монаха Боголепа.

– Пусть земля будет ему пухом!

– Так на царство взошёл сын его, Фёдор.

– Стало быть, новый государь у нас.

– Вроде того.

Хозяин повертел в руках телефон:

– Дивная работа, тонкая. Чудо чудное, диво дивное. А где ключик? Как заводится? Видал я как-то у гостя торгового. Ключиком покрутить надо, тогда баба крутится наверху, на крышке, и песня играет.

– Тут без ключа, нажал кнопку и слушай. Надоест – вот тут кнопки. Нажмёшь – другая музыка заиграет. Только больше десяти песен за раз нельзя, он время от времени отдыхать должен.

По-всякому аккумулятора должно хватить до завтрашнего вечера, а к тому времени он уже далеко будет.

– Беру, коли за один золотой уступишь.

– По рукам, от сердца отрываю.

– Расчёт утром. Я же от золотого отнять должен – за постой, за еду.

– Само собой.

– Тогда садись, ешь-пей, что душе угодно – для хорошего человека ничего не жалко.

Андрей проголодался изрядно, заказал пива, жареную курицу, пироги с рыбой. Всё было сытно, вкусно и недорого. Это вино заморское дорого стоит, а он заказал пищу местную. Скорее всего, деревенские ему поставляют и кур, и мясо, и муку. Всем удобно.

Пока хозяин ходил и развлекался с телефоном, Андрей наелся от души. А зачем ему здесь телефон? Только лишний вес таскать.