И тут мне захотелось спросить еще Ио, но мне, взрослому мужчине, советоваться с ребенком показалось стыдно. Вместо Ио я решил спросить чернокожего, и тот заговорил с Эгесистратом.

– Семь Львов желает знать, свободен ли он теперь, – перевел Эгесистрат.

Гиперид утвердительно кивнул и сказал:

– Тебе еще нужно подписать один документ, но это простая формальность.

Чернокожий снова заговорил, и Эгесистрат перевел:

– В таком случае он советует Латро поехать, но с тем условием, что Фемистокл позволит и ему поехать с ними вместе. Позволишь, Фемистокл?

Полемарх кивнул:

– Конечно, пусть едет. Ну что, Латро, решил?

– Да, – сказал я. – Даю тебе честное слово.

Почему-то особое облегчение испытал после моих слов Кимон. Он улыбнулся и протянул мне руку.

– Итак, осталось разобраться только с Элатой и со мной, – сказал Эгесистрат. – Ну с нами-то хлопот не будет.

Тут как раз вошел один из слуг Кимона и что-то коротко сказал своему хозяину. Тот обратился к Фемистоклу:

– Это Симонид пришел. И с ним еще кое-кто. Он говорит, что они принесли все, что требовалось.

– Отлично. Завтра утром мы отправляемся в путь. Эгесистрат, ты, я надеюсь, понимаешь, что моя партия более не может тебя здесь использовать.

Ты был на стороне Великого Царя, так что мы сами вручим Ксантиппу и Аристиду оружие против себя. Да и вашим прежним отношениям с Гиперидом тоже пока что пришел конец.

– Я понимаю, – сказал прорицатель, – и мне очень жаль. Для меня это было большой удачей.

– И для меня тоже! – заверил его Гиперид. – И мне тоже очень жаль.

– Может быть, тебя мучают сомнения, на душе остался неприятный осадок?

– спросил Фемистокл. – Или тебе кажется, что тобой просто воспользовались?

– Нет, я вовсе так не думаю, – успокоил его Эгесистрат. – Как раз напротив.

– Гиперид сказал, что ты человек не бедный. Если он ошибся, я могу что-то придумать…

Эгесистрат только отмахнулся.

– Ты, без сомнения, можешь сказать Зихруну, что ни один эллин от денег не откажется, но у меня их действительно вполне достаточно. Мы сядем на корабль, плывущий к Закинфу, как только найдем приличное судно. На этом острове у меня есть дом. А впоследствии мы, возможно, направимся в Дельфы.

Он спросил тогда, уверены ли они в этом, и они повторили: "Зихрун", после чего он отослал их прочь, объяснив, что ему нужно поговорить со мной с глазу на глаз.

Когда они ушли, он стал благодарить меня за то, что я согласился поехать в Спарту, как того хотел регент Павсаний.

– Я бы попал в весьма неудобное положение, если бы ты отказался, – сказал он. – Мы могли бы, конечно, заставить тебя силой – на чем, собственно, настаивал Фемистокл, – однако как бы это выглядело впоследствии, тем более что я сам убеждал Павсания освободить тебя? А банда Фемистокла, вполне возможно, все обернула бы потом против меня. Если бы ему пришлось заявить, что мы попросту украли раба у такого-то гражданина, этот ненадежный торговец непременно поддерживал бы Фемистокла до конца.

Я сказал, что и в этом случае я наверняка был бы благодарен Гипериду за все сделанное им во имя моего освобождения.

– Наверное, ты прав. Однако существует и еще одна веская причина полагать, что ты уже свободный гражданин, ты это знаешь?

– Нет, – сказал я. – Однако мне очень приятно это слышать.

– Вы оба были взяты спартанцами в плен после битвы при Платеях, – пояснил он.