Самое же смешное было то, что взял их Корбин практически на испуг – после выматывающего сеанса массового целительства сил у него практически не оставалось. Все эти искорки и пальцы скрещенные – так, театр и бутафория, иллюзия обычная. Однако же, сработало – громкая слава иногда дорогого стоит.

Через час солдаты барона закончили приносить присягу новому господину и это, в принципе, было и все. Оставалось привезти официального наследника и донести новость о смене власти до всех баронских деревень, но это были уже детали. За наследником отправился небольшой, хорошо вооруженный отряд, а по деревням отправили все тех же баронских дружинников. Кулак им всем под нос и предупреждение о том, что если хоть одно слово переврут или что плохое против графа умыслят – всех насмерть запорет. Те даже не сомневались, что граф угрозу выполнит, а потому прониклись, можно было быть уверенным, что друг за дружкой будут следить в оба и если кто-нибудь не дай боги свернет мыслью не в ту сторону, то его свои же прирежут и под елочку сложат. Ноги отдельно, руки отдельно, лишь бы графского гнева не вызвать. Опять же, во исполнение приказа графа, если кого из тенорцев поймают – повесят их сразу же. Им граф дал возможность бежать – ну так пусть бегут, а кто вместо того, чтобы домой поджав хвост мчаться, решил пошляться по чужим лесам, пусть не обижаются.

Ну а теперь, когда текущие дела были завершены, можно было дать отдых солдатам и решить, что делать дальше. С одной стороны, Корбин получил, что хотел, поставив под контроль обширные территории и ослабив сильного соседа, с другой же, возникал вопрос: а что, собственно, тенорцы здесь забыли? Нет, зачем они пришли – понятно, явно пронюхали про ситуацию с бароном и решили сделать то же самое, что и Корбин. Рано или поздно это должно было случиться, шила в мешке не утаишь, хотя Корбин и надеялся, что это произойдет чуть позже. Ну да ладно, что случилось – то случилось, сделанного не изменишь и надо просто решать возникающие проблемы. Однако же, они явно знали, что де'Карри начал действовать первым, а пришедшее из глубин времен правило "кто первый встал – того и тапки" требовало от них сидеть в сторонке, а если и возмущаться, то не вслух. Правило это можно было нарушить, только если вступало в действие не менее, а может, и более древнее право – право сильного. Это объясняло численность армии Тенора, однако, разбив ее, Корбин был вправе потребовать у престарелого владыки Тенора ответа, почему это тот полез не в свое дело, да вдобавок доказательства своей правоты в стихийно возникшем споре привел неубедительные. А как может выглядеть убедительной армия, если ее противник, вдесятеро меньший по численности, на пинках вынес? Обидно даже, насколько низко правитель Тенора оценил воинские таланты Корбина. Обидеться, что ли?

Все это лирика, конечно, но сейчас древние законы и в самом деле давали Корбину право требовать с Тенора компенсацию. Нет, Тенор, конечно, так просто расстаться с деньгами не захочет, но наиболее веские аргументы тенорцев частью разбежались по лесам, частью остались лежать на негостеприимном поле, а их оружие и доспехи стали добычей воинов графа. Богатой добычей, кстати, их можно было в том же Теноре потом довольно выгодно продать.

Так вот, по всему выходило, что армия Тенора если и не перестала существовать, то понесла жесточайшие потери, которые фактически свели ее возможности к нулю. А раз так, то столица Тенора оставалась без защиты, из чего вполне логично следовало, что если Корбин поторопится, то и Тенор тоже в самое ближайшее время может присоединиться к его графству.