На мгновение ей показалось, что какое-то изменение произошло в размеренном движении каравана: как будто к прежним путникам присоединился еще один, какая-то важная персона, с которой сам начальник охраны вынужден считаться; но затем все продолжилось как было: отдаленные голоса, скрип колес, хлопки полотнища и тихая колыбельная. Младенец спал.

…Поднявшись на вершину холма, Шлока увидел караван и погнал коня прямо к нему. Мудрец действительно не солгал в разговоре с Аурангзебом: с первого взгляда он узнал новую звезду, взошедшую на небосклон. Тот, кому суждено спасти Патампур от нарастающей мощи захватчиков из Калимегдана, наконец родился.

Теперь следовало спасти его от смертельной опасности, ибо у таких людей всегда множество врагов. И особенно много врагов у них бывает на заре их жизни.

Младенец беззащитен; да и воины, его охраняющие, не могущественнее маленького ребенка. Одной только силой оружия не сохранишь эту драгоценную жизнь. Пусть Аурангзеб полагается на мощь своих преданных воинов; Шлоке надлежит противопоставить им предусмотрительность и мудрость.

Начальник охраны каравана, завидев незнакомого всадника, тотчас выехал ему навстречу. Это был старый, опытный воин. Он привык не доверять случайным встречам на караванной дороге; однако и видеть в каждом чужаке несомненного врага он не был склонен.

Степенно обменялись они приветствиями. Шлока поправился своему собеседнику. Начальник вежливо спросил:

— Ты ищешь кого-то, путник?

— Я уже нашел все, что искал, — прозвучал краткий ответ. — Будьте начеку: готовьтесь отразить нападение. Вы еще не видели врагов, но они вас уже заметили. Они близко, поверь мне.

— Я не понимаю, — проговорил начальник охраны, однако оглянулся на доверенный ему караван, и голос воина дрогнул. — Откуда тебе это известно?

Шлока остановил его:

— Верь мне.

И начальник охраны встретился взглядом со спокойными глазами человека, который знал будущее.

Многое еще хотел бы спросить начальник охраны. Например: «Кто тебе сказал, что наши враги готовятся напасть на нас?» Или: «Откуда бы им знать, где пройдет караван и какую ношу мы с собой везем?» Но все слова застряли у него между зубами, и он просто кивнул.

Вместе они вернулись к каравану; Шлока подъехал к белой повозке, где находились мать и дитя, и никто не решился возразить чужаку и указать ему на другое место.

Постепенно холмы стали выше и как будто сблизились, травяной покров на них расползся, точно ветхая ткань разошлась, растянутая сильными руками, и на поверхность вышла скала; караван постепенно втягивался в ущелье.

Небо над головой сделалось узким, потемнело: там, в сгустке небесной вышины, собиралась гроза.

Отдаленный гром раскатился над плоскогорьем обрушился в ущелье и там затих. На миг повисла тишина, и вдруг ее разорвало громкое, отчаянное ржание коня: прилетевшая из тьмы стрела вонзилась ему в горло.

Вместе с накатывающейся грозой пришел, гремя по вершинам скал, конский топот, и стрелы посыпались на караван одна за другой. Засада, о которой предупреждал Шлока, ждала здесь, в ущелье.

— Берегитесь!

Пронзительный крик прорезал шум начавшейся битвы.

Первая из телег остановилась; вторая, налетев на первую, накренилась и так застыла; третья, четвертая… караван прекратил движение. Воины вырвались вперед, пешие сдвинули щиты, готовясь отразить атаку, конные поскакали навстречу врагу.

Конники Шраддхи хлынули в ущелье, и, опережая всадников, летел их яростный визг, вселяющий в души ужас. Впереди всех скакал Шраддха с обнаженной саблей в руке. Тонкая косичка торчала из-под его шлема, в глазах горело бешенство. Повелитель Калимегдана, любимец Кали, раджа Аурангзеб приказал своему верному воину сорвать с неба новую звезду и растоптать ее копытами боевого коня, погасить ее страшный блеск прежде, чем он разгорится… Что удержит руку Шраддхи? Не страх перед десятком охранников, не стыд — зарубить женщину и младенца… Нет такой силы, которая остановила бы его.