И раджа Авенир эхом повторил этот вопрос:

— Для чего посылать к врагам киммерийца? Ведь он чужак!

— Вот и хорошо, что чужак, — невозмутимо ответил Шлока. — Он посмотрит на происходящее со стороны и сумеет здраво оценить силы. Его глаза не будут замутнены ненавистью или страхом.

Учитель помолчал Немного, а затем добавил — казалось, для одного Траванкора:

— У Конана — на удивление ясный и трезвый ум. На его мнение я полагаюсь больше, чем на собственное.

Траванкор и представить себе не мог, какой тайный смысл кроется в этих словах!

И вот Шлока с посольством вернулся. С какой вестью приехал он в Патампур? Что пожелали передать осажденным их враги?

— Они предлагают нам сдаться! — громко крикнул Шлока.

Арилье за его спиной широко, недобро ухмылялся, а Конан выглядел так, словно услышал нечто крайне забавное. Как ни странно, вид киммерийца совершенно успокоил раджу Авенира. Казалось, северянин ничуть не сомневается в победе. И если хваленое здравомыслие Конана — не плод фантазии Шлоки, то беспокоиться, вроде как, и не о чем.

Если только Шлока не ошибается…

Воины отозвались на слова посланника сердитым ропотом, поднялся шум. Подняв руку, Шлока призвал людей к молчанию и, дождавшись, чтобы те поуспокоились и готовы были выслушать дальше, продолжил:

— Если мы сложим оружие, Шраддха, так и быть, оставит нас в живых.

И новый взрыв возмущения потряс площадь.

— Не дождутся!

— Умрем за свою честь!

— Без боя не сдадимся!

Раджа Авенир улыбался радостно и чуть растерянно, и эта улыбка яснее всего говорила о том, что зрение у раджи начало сдавать — именно так, чуть виновато, улыбаются слепнущие люди. Общий боевой порыв захватил даже Авенира, человека, никогда не бравшего в руки оружия. Теперь ему хотелось идти в бой вместе с остальными. Наверное, это было безрассудством, но ради такого безрассудства стоило жить!

Владыка встретился взглядом с Шлокой и вдруг понял, что мудрец читает в его душе. И от этого на сердце у раджи стало легко и светло, как будто он только что разделил с другом нечто прекрасное. И Авенир улыбнулся — теперь уже одному только Шлоке.

Шлока негромко произнес на ухо повелителю:

— Позволь мне продолжить переговоры с врагами.

Доверчиво и просто, как дитя, раджа Авенир кивнул.

— Поступай как считаешь нужным, Шлока. Поезжай к ним и договаривайся. Но помни одно: мы не сдадимся без боя — лучше умрем.

— В этом у меня нет ни малейших сомнений, — спокойно отозвался Шлока.

И снова потянулось томительное ожидание.

Со стены Траванкор видел, как учитель, миновав воина со змеиным флагом Аурангзеба — переговорщика, одиноко стоявшего впереди всего войска, на пустой земле, — скачет прямо к предводителю.

Рослая фигура Шраддхи хорошо была различима со стены Подбоченившись, тот ждал — каковы окажутся результаты переговоров. Неужто Патампур и впрямь согласится слаться без боя? Было бы неплохо. Нет ничего дурного в том, чтобы брать крепости одним только дуновением своего дыхания. Другое дело — добрая сеча. Но раджа Авенир со своими людьми заперся за стенами, суля своим противникам томительную осаду. Да, лучше бы разделаться с ними побыстрее!

О чем учитель разговаривает с Шраддхой? Держатся они как старые знакомые. Должно быть, встречались прежде. Вряд ли в дружеской беседе. Скорей всего, в бою. И, коль скоро оба живы, то явили себя достойными противниками.

Траванкор уловил довольную улыбку на лице Шраддхи и вместе с тем ощутил укол беспокойства. Что такого посулил предводителю вражеской армии учитель, если Шраддха так улыбается? Какое лакомство предвкушает кровожадный воин?

Траванкор быстро сбежал со стены, вернулся на площадь.