Глаза Тотмактефа стали как блюдца. Быть может и мои тоже. — Ничего, — сказал он. — Или очень мало. Я знаю, что у древних фараонов они были. Говорят, что они давно истощились.

— Да, — прошептал Чартхи, — так о них говорят, действительно. Но верно ли это? Кто их видел?

— Не я, — сказал Агафокл.

— И не я. Эллины, люди из страны нашего друга, знают о добыче золота и серебра намного больше, чем наши предки. Агафокл, у тебя есть серебро?

— Нет, но мой город, Афины, владеет богатыми серебряными копями. Нет такой страны в этом мире, где не уважали бы нашу серебряную сову.

Чартхи обратился ко мне. — Латро, а ты сам эллин?

Я пожал плечами, но когда Агафокл обратился ко мне на языке эллинов, я ответил ему на том же языке и обнаружил, что знаю его лучше, чем язык Кемета.

— По моему нет, — сказал Агафокл Чартхи. — Он совершенно точно не из Веревки, потому что не растягивает «а», как жители Молчаливой Страны. Скорее он говорит как человек из моего родного города, но не сомневаюсь, что он родился в другом месте.

— И мы тоже, — сказал Тотмактеф. — Он наемник на службе Сидона, как я и говорил тебе. Царь Сидона служит Великому Царю, поэтому никакой эллин не будет служить Сидону.

Агафокл улыбнулся и откинулся на спинку своего сидения. — Нe будь так уверен в этом, Святой Тотмактеф. Великий Царь завоюет Элладу, как уже завоевал Кемет. Если даже могущественная империя не выстояла против него, можешь ли ты представить себе, что это сделают наши вечно ссорящиеся города?

— Нет, не могу, — сказал ему Тотмактеф, — но твои эллины устоят.

Агафокл потряс головой. — Не все из нас такие дураки. Я говорю, почему бы не сдаться без боя, как это сделало так много стран и городов? Неужели кто-нибудь из вас объявит меня предателем за эти слова? За то, что я хочу спасти жизни тысяч моих сограждан?

— Не я, — сказал Тотмактеф.

— И не я, — сказал Чартхи, — но я хочу задать простой вопрос, на который хочу получить простой ответ, если ты хочешь чтобы тебя, как раньше, с радостью встречали в моем доме. Если копи действительно будут найдены, и окажутся достаточно богатыми, сообщишь ли ты об этом сатрапу, и немедленно?

— Конечно, — ответил Агафокл. — Но ты спросил не того. Задай свой вопрос вот им.

— Нет необходимости. — Чартхи снял с свою головную повязку и бросил ее слуге, который стремительно бросился вперед, поймал ее и опять отдал хозяину. — Я обнажил голову перед вами и перед Богом Справедливости. Я открою вам все.

— Большая честь, — прошептал Тотмактеф, и мы с Агафоклом кивнули.

— У меня есть карта. Вы знаете, что это такое?

Тотмактеф знал, Агафокл нет. Я вообще не знал этого слова и промолчал.

— Это картина местности, какой ее мог бы видеть парящий над землей хищник, — объяснил Чартхи и пошел за ней.

Когда он ушел, я вслух удивился, что он не послал слугу.

— Она спрятана, можешь быть уверен, — сказал мне Агафокл на языке эллинов. Как только он узнал, что я понимаю его, он стал часто говорить на нем. Тотмактеф не сказал ничего и казался очень удивленным, но я верю, что он понимает больше, чем думает Агафокл.

Когда Чартхи вернулся, он отослал слуг и развернул карту. — Вот эта линия — река, — сказал он, — текущая на юг. Этот маленький квадрат — город Нехен, а этот — южный город, Абу.