|
Волки были слишком слабыми, чтобы противостоять объединенным силам короля. Даже если они займут оборону, о чем просил благородный Малтен, это лишь свяжет их и ускорит разгром. Нет. Они вынуждены сунуться в западню, изучить все изнутри и разрушить ее с минимальными для себя потерями. — Сегодня ночью мы побеседуем с благородным, — сказал Гэн, обращаясь к Класу. — Подбери ребят, которые поедут с нами. Человек десять, не больше. Тейт оторвала взгляд от тарелки и, нахмурившись, посмотрела на товарищей. — Ночью? Вы собираетесь в темноте скакать к ним в лагерь? Да вы напугаете их до полусмерти! И кто знает, как они вас встретят. Улыбаясь, Гэн и Клас переглянулись. Неожиданно они страшно развеселились. Друзья стали хватать куски мяса с тарелки Тейт, так что ей пришлось срывать свой гнев на остатках овощей. — Как дети, — раздраженно проворчала она. — Для моих командиров война — все равно что проказы на Рождество. — Что-что? — переспросил Гэн. Доннаси быстро подняла глаза, надеясь, что ничем не выдала страх, холодком пробежавший у нее по спине при вопросе командира. С облегчением она увидела, что тот продолжает посмеиваться. — Я сказала, дурацкие проказы. Вам хочется напугать благородного Малтена лишь затем, чтобы повеселиться. А то, что вас там могут убить, никого не волнует. Клас, потянувшись, поднялся на ноги. Он уже открыл рот для ответа, но вдруг замер, вглядываясь в даль. — А это еще кто? — наконец произнес он, опуская руку на рукоятку мурдата. Привстав, Гэн и Тейт принялись вглядываться в ту же сторону. Довольно далеко они едва различили двух человек, которые разбивали свой лагерь и, не таясь, разжигали выдававший их со всех сторон костер. — А-а, Эмсо мне уже говорил о них. Это вестники, — примирительно сказала Доннаси. Увидев, что Гэн и Клас не сводят с нее глаз, она продолжила: — Еще он сказал, что они словно чуют, когда должно произойти что-нибудь важное, и всегда тут как тут. Они никогда никому ничего не объясняют, и их ни о чем не спрашивают. Думаю, Эмсо их слегка побаивается. Некоторые воины считают их колдунами или кем-то вроде этого. Клас шумно вздохнул: — Они как те птицы. Теперь была очередь Тейт недоуменно посмотреть на него. — Неужели ты не заметила? Грифы — видишь, уже кружат? Они питаются падалью. Говорят, эти птицы чуют запах войны: всегда собираются в нужном месте перед битвой. Похоже, грифы усвоили, что много людей в одном месте обычно означает битву, так что они слетаются в ожидании добычи. А с ними и вороны — гляди, уже усыпали деревья на соседних холмах. Странно, что ты этого не замечала. Неужели там, откуда ты пришла, по-другому? Ответ Тейт прозвучал довольно резко: — А мне странно, что ты не знал о вестниках. Насмешливая тирада Гэна призвана была положить конец этому разговору: — В отличие от этих более цивилизованных людей нам вестники не так уж и нужны. Особенно в битвах. Нам не надо соблюдать столько условностей. И мне, как и Класу, противны люди, следующие за кем-то по пятам в ожидании его смерти. — Будем надеяться, они не дождутся, — поддержала его Доннаси. Собираясь уходить, Клас обратился к Гэну: — Хочу поспать до нашей вылазки. Тебе тоже стоит отдохнуть. Тот согласился, и Тейт пообещала их разбудить. Правда, она добавила, что с удовольствием бы забыла это сделать, но в ответ ей они лишь рассмеялись. Через несколько часов Гэн и Клас уже отдавали указания десяти воинам. Серебряная луна скупо дарила свои лучи, и в ее мерцающем свете было нетрудно сбиться с пути. Малтен с конвоем разбил лагерь на опушке леса, и теперь, беспечно развалясь, они сидели у большого костра. Гэн понимал, что свет пламени мешал его воинам настроить зрение на ночную мглу, но выбора у них не было. |
