|
Бугров выпрямился, мы с ним обменялись взглядами. Офицер кивнул. - Вспомним молодость? - спросил я Костю. - Чего ее вспоминать, - проворчал он, залезая на гусеницу. - Я и так молодой еще. - Ладно, значит, я рулю, ты стреляешь. - Что? - не понял он. - Я вперед - за рычаги, ты сзади - на место наводчика. - Сдурел? Я ж на «копейку» учился. Такую технику только в кино видел. У нас машины первого поколения были в полку и в учебке! - Костя, каждый десантник знает: лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Он что-то заворчал в ответ, но я не слушал: сзади раздался шорох. Я дернулся, схватившись за пистолет, и увидел, что это Аня, вслед за мной обошедшая танк. Я залез на гусеницу, подал ей руку. Бугров присел позади башни, над которой показалось недовольное лицо напарника. - Ничего, время заполнять пробелы в знаниях, - сказал я ему. - Освоишь сразу третье поколение машин. Давай, лезь. Бугров со своим ростом под башней не поместится, поедет рядом со мной. Монолитовец лег на краю башни, сунул фонарь в люк и заглянул. - Не поместишься, - повторил я. Он кивнул и слез к трем люкам в передней части - два для гранатометчиков, один для механика-водителя. Собственно, все пять люков ведут в одно помещение, разделенное на два неравных отсека: передний, более просторный, где предстоит сидеть нам с Бугровым, и задний. Такие машины не для здоровяков - все танкисты небольшого роста, их специально отбирают, Вон и трое мертвых монолитовцев ниже Лабуса, а ведь он тоже не долговязый. Хорошо, что я со своим ростом метр семьдесят пять в отсек механика-водителя кое-как протиснусь. Я присел над овальным люком в передней части. Снизу шел запах нагретого металла и отработанного выхлопа солярки. В темноте тускло фосфоресцировали шкалы приборов. Дотянулся до тумблера, щелкнул - загорелась лампочка, голубовато-зеленый свет озарил отсек. Хорошо, есть питание. Оглядел приборную панель - вроде бы все знакомо. Бортовые рычаги управления, ручка переключателя скоростей, педали… Ладно. Сбросив рюкзак на место водителя, я полез обратно, чтобы осмотреть боевое отделение. - В машине стоит неплохой детектор аномалий, - сказал Бугров. - Кажется, он соединен с защитным экраном в передней части, эта конструкция выполняет также роль антенны, то есть сканера для детектора. Показалось мне, или сектант теперь говорит немного иначе по сравнению с тем, как изъяснялся в доме Доктора? Менее монотонно и глухо - все еще как машина, но теперь интонации слегка изменились и, главное, построение фраз? Будто что-то человеческое очень медленно просыпается в нем. - А ты в курсе был, что у вас такая техника есть? - спросил я. - Слышал кое-что, но конкретно про эту машину не знал. В круг моих обязанностей входило электронное оборудование, Радар и расчетные аппаратные средства, а не средства передвижения. Может, это из-за общения с нами, с тремя обыкновенными людьми, Бугров нормальным постепенно становится? До того ведь с кем он разговаривал по большей части? С рядовыми бойцами - которые молчат как партизаны, - с другими офицерами, да еще, может, с кем-то из Осознания. Те, конечно, не такие, как монолитовцы, но тоже ведь не люди в привычном понимании. |
