— Плохо, стало быть, целили? — спросил Мишель.

— Не думаю, — возразил Барбикен. — Пушка была установлена точно по перпендикуляру и нацелена прямо в зенит. А так как Луна проходит теперь через зенит, то мы должны были попасть в самый её центр. Тут есть какая-то другая причина, которой я не могу ещё уловить.

— Не запаздываем ли мы? — предположил Николь.

— Запаздываем? — переспросил Барбикен.

— Да, — продолжал Николь. — В письме Кембриджской обсерватории говорилось, что путь наш должен завершиться за девяносто семь часов тринадцать минут двадцать секунд. А это значит, что раньше этого срока Луна ещё не подойдет к назначенной точке, а позже уже удалится от неё.

— Совершенно верно, — подтвердил Барбикен. — Но мы вылетели первого декабря вечером, в десять часов сорок шесть минут тридцать пять секунд; на месте мы должны быть пятого в полночь, в момент полнолуния. Сегодня у нас пятое декабря, половина четвёртого пополудни: ясно, что восьми с половиной часов нам бы хватило для достижения цели. Почему же мы от неё уклоняемся?

— Может быть, от излишней скорости? — снова спросил Николь. — Теперь-то нам известно, что первоначальная скорость оказалась больше предусмотренной.

— Нет, нет! Ни в коем случае, — вскричал Барбикен. — Никакой избыток скорости не помешал бы нам достичь Луны, держись наш снаряд точного направления. Нет! Наш снаряд уклонился от своей первоначальной траектории. Что-то отклонило его с пути.

— Что же? Каким образом?

— Этого я и сам не знаю…

— Слушай, Барбикен, — нетерпеливо перебил Мишель, — хочешь, я скажу тебе своё мнение об этом вопросе?

— Говори.

— Я не дал бы и полдоллара за такое открытие! Мы свернули с пути — это факт. Куда нас несёт — не всё ли равно? Рано или поздно мы всё узнаем. Какого чёрта! Раз мы летим в беспредельное пространство, то попадём же мы в конце концов в сферу какого-нибудь притяжения!

Хладнокровие Мишеля Ардана не могло успокоить Барбикена. И не потому, что его тревожило неизвестное будущее, — вовсе нет! Ему хотелось во что бы то ни стало доискаться причины отклонения снаряда с намеченного пути.

Снаряд между тем продолжал лететь боком к Луне вместе со всей свитой выкинутых из него вещей. По выдающимся вершинам лунных гор Барбикен мог даже определить, что от Луны их отделяет меньше двух тысяч лье и что скорость снаряда остаётся почти неизменной. Это было ещё новым доказательством того, что они не падают отвесно на Луну.

Собственная начальная скорость снаряда всё ещё преодолевала лунное притяжение, хотя траектория снаряда, видимо, приближалась к лунному диску и можно было ещё надеяться, что на более близком расстоянии сила тяготения возьмёт своё и заставит снаряд упасть на Луну.

За неимением более важного дела трое приятелей продолжали заниматься наблюдениями. Однако они ещё не могли ясно различить топографию земного спутника. Все контуры сливались в ярких солнечных лучах.

Друзья наблюдали Луну через боковые иллюминаторы до восьми часов вечера. Луна увеличилась настолько, что закрыла собою половину небесной сферы. Снаряд был залит с одной стороны лучами Солнца, с другой — светом Луны.

В это время Барбикен установил, что от Луны их отделяет всего лишь семьсот лье. Он выяснил, что скорость снаряда достигает двухсот метров в секунду, то есть около ста семидесяти лье в час. Нижняя часть ядра под влиянием центростремительной силы повёртывалась к Луне, но центробежная сила одерживала верх, и создавалось впечатление, что траектория снаряда выгнется в некую кривую, определить которую было ещё невозможно.