Ответ: „Разумеется, знали, на этом и строился расчет“, — Олега поразил и цинизмом, и разумностью.

Он положил трубку, не попрощавшись, чего с ним никогда раньше не случалось.

В тот же день, но несколькими часами позже, в кабинете гендиректора издательства „Родина“ собрался „кризисный штаб“ — сам генеральный, юрист издательства, пиар-директор, начальник службы безопасности (отставной полковник ФСБ) и Олег Борисович Лебедев, последний — в полуразобранном состоянии.

Начальник службы безопасности поведал, что за 8 тысяч долларов (сумма объясняется сложностью и срочностью получения информации) удалось установить, что издательство „Страна“ давно планировало акцию по недружественному поглощению „Родины“. Поскольку Олег Борисович является бесценным алмазом в короне „Страны“, то именно по нему и наметили основной удар. Опасаясь могущества службы безопасности издательства, враги не решились на физические действия против Олега Борисовича, а наняли нескольких „негров“, которые под вымышленным именем „Олег Лебедев“ накатали графоманские книжонки. Олег вставил:

— Не такие уж графоманские. Сюжеты интересные. Язык, конечно, далек от изящной словесности. Но кто ее сегодня ценит?

Отставной полковник, привыпучив глаза, страстно заверил, что ценители есть, их сотни тысяч, это читатели уважаемого Олега Борисовича. И попросил генерального распорядиться, чтобы понесенные расходы — 8 тысяч — компенсировали, так как он потратился из своих.

Генеральный нажал кнопку на клавиатуре офисной системы связи и сообщил главбухуне порадовавшую того новость, что службе безопасности надо опять дать денег.

Слово взял директор по пиару. Прежде всего он принес извинения генеральному за то, что два дня назад решился действовать на свой страх и риск. Ему позвонил старый приятель из „Известий“ и сказал, что за 4 тысячи готов в срочном порядке опубликовать статью о лже-Лебедеве. Номер сдавался через час, советоваться было некогда, и пиар-директор дал добро. Он еще раз извиняется за недопустимое превышение полномочий и готов нести расходы самостоятельно, если „коллеги не одобрят его решение“.

Услышав сумму, начальник службы безопасности с презрительной ухмылкой взглянул на пиарщика.

Юрист издательства, вообще неспособный долго молчать, радостно вставил:

— Мы это называем санацией.

— Что?! — переспросил генеральный.

— Санация — это последующее одобрение сделки компетентным лицом, придающее ей законный характер, — радостно отрапортовал юрист.

— Так вот, — продолжил пиар-директор, — я решился на этот шаг, так как полагал, что ситуация может быть использована в наших интересах. Конечно, произведения Олега Борисовича в принципе не нуждаются в раскрутке. Однако любой скандал, тем более такой, в котором мы являемся потерпевшими, нам выгоден. И Олегу Борисовичу выгоден, так как при правильного проведении антикризисного пиара — а нам следует признать, что он необходим в сложившихся обстоятельствах, — и доброе имя Олега Борисовича, и его уникальный литературный дар, и его легендарная интеллигентность могут быть показаны еще более выпукло, всеми своими гранями. В такой ситуации и общественное позиционирование самого издательства можно укрепить и стабилизировать…

Генеральный, понимая, что речь пиарщика продолжится до тех пор, пока он его не остановит, решил сократить „время в пути“ и спросил:

— Сколько?

— Ну, понимаете, — замявшись и слегка покраснев {„Мальчик!“ — подумал полковник), продолжил пиарщик, — надо разработать концепцию и план антикризисной пиар-кампании… Подобрать нужных людей, разместить публикации в соответствующих изданиях и на телеканалах, что сейчас стало крайне затратным.